– Не могу привыкнуть, что ты это делаешь так быстро! Ну, и как? Мне ужасно интересно, что ты там узнал … Ты считывал только по работе?
– А по ха не хо?
– Слушай, Толя, – рассмеялась Маргарита, – я так долго не была дома, что некоторые вещи не понимаю до сих пор. Но общий смысл улавливаю!
– Вот и молодец.
Свиридов еще не отошел от нее и осторожно провел тыльными сторонами пальцев по ее щекам.
– Должен сделать тебе заслуженный комплимент – ты выглядишь на миллион долларов.
– Спасибо. Тут есть большая доля твоей заслуги. Во-первых, и это главное – Карен. Ну, и во-вторых – работа. Ты даже представить себе не можешь, как я втянулась и насколько это мне интересно … Садись, что ты ходишь? Что-то не так?
– Я думаю. Кстати, со мной вернулись мои ребята, используй капитана Хитрова для ускорения поставки материалов для стройки. У него опыт есть.
– Хорошо. Но главный вопрос, над которым ты думаешь – что делать со мной, куда меня деть. Так?
– Нет. Я думаю, как нам с тобой разграничить обязанности, чтобы не мешать друг другу.
– Спасибо. Хочешь, я прикину?
– Прикинь. Я буду у себя.
И Свиридов через приемную пошел к себе в кабинет, поздоровавшись со вставшей при его появлении Мари.
– Здравствуйте, командир!
– Доброе утро, Мари.
Мари принесла текущие бумаги.
– Прекрасно выглядите, Мари! Как вам удается так молодеть?
– Спасибо, Анатолий Иванович. Позвольте узнать, как нам разделить бумаги? Что давать Маргарите Семеновне, а что – вам? Или все – вам?
– Присядьте, Мари. Именно над этим вопросом я сейчас ломаю голову. Что вы можете сказать об Антиповой? Ваше личное мнение?
Слушая очень четкие и содержательные фразы Мари, Свиридов еще больше утверждался во мнении, что Маргариту Семеновну Антипову не только можно, но и обязательно необходимо использовать дальше в качестве руководителя …
МУЗЫКА
Как-то так само собой получилось, что на сцене Дома культуры встретились Свиридов, Лопаткин, Черномырдин и Дормидонтов.
– Есть потребность вспомнить старое …
– Тоже мне старики! – раздалось из-за кулис и оттуда вылез Мальчик.
Лопаткин открыл крышку рояля и прошел по клавишам.
– А что, если сегодня и попробуем? Мальчик, ты за?
– Я всегда за. Только скрипки у нас не будет, а жаль …
И вечером в свободном от мероприятий зале без всякого объявления заиграла музыка. Это были вольные фантазии на самые разные темы, и Черномырдин с удивлением ловил мелодии и включался, а иногда задавал тон сам, и сам удивлялся этому.
А темный зал бесшумно наполнялся.
– Электрик, свет в зал! – уловив движенье сказал Дормидонтов.
И зал оказался почти полон, и зрители приветствовали музыкантов стоя.
Это было очень трогательно, и Тоня, сидевшая по привычке в ложе, прослезилась …
ЛЕНА СКВОРЦОВА
Казалось, что Свиридов знал заранее, что рано утром к ним прибежит заплаканная Лена.
Давясь слезами она долго не сможет объяснить причины своих слез, а потом …
– У Вити … женщина … ребенок …
– Ну, и что?
Этого простого вопроса оказалось достаточно, чтобы вывести ее из полуобморочного состояния.
– Ты знал об этом? Конечно, знал, ведь там у вас все рядом … И ты, Тоня, знала … знаешь?
– Да, мы об этом знаем. Но сперва скажи – чего хочешь ты?
– А я не знаю, чего я хочу … Хочу, чтобы все было как раньше …
– Так уже не будет и с этим придется мириться. А вот как будет – во многом зависит от тебя.
– Но я не сумею делить Виктора с другой женщиной!
– Психологически?
– Что значит психологически?
– Не обижайся, но я знаю, что особой нежности и близости между вами никогда не было.
– Да ты что говоришь-то!
– Вспомни, как ты меня добивалась! А потом назло мне вышла замуж за Витю. Что, очень любила его? Только не ври. Да, Витя хороший, надежный парень, заботливый, умный – а вот любви настоящей у вас не было. Поначалу была влюбленность, тем более что оба были девственниками: и ты у него была первая, и он у тебя первый. Не так?