Э. Мах (2005, с. 68–69) почти полтора века назад сделал важнейший и для физики, и для психологии вывод, что не тела вызывают ощущения, а комплексы ощущений (комплексы элементов) образуют тела. Э. Мах (с. 49) замечает, что наши сенсорные впечатления бывают самыми разнообразными, а постоянными оказываются лишь их комплексы. Комплексы представляют собой функционально связанные в пространстве и времени сенсорные впечатления. Комплексы получают особые названия, и мы называем их телами. Но и они не бывают абсолютно постоянными.

Как пишет автор, тела кажутся чем-то постоянным, действительным, а составляющие их элементы – чем-то мимолетным, преходящим отражением. И тем не менее тела – лишь абстрактные символы для комплексов элементов, которые образуют их основу. Э. Мах (с. 52) указывает, что можно отделять от комплекса каждую его составную часть, но оставшееся продолжает представлять весь комплекс, который по-прежнему может быть узнан. Вещь, тело, материя – ничто, помимо связи их элементов, цветов, тонов и т. д., помимо так называемых признаков.

Вообще-то мысль о том, что предмет – это лишь совокупность представлений, восходит как минимум к И. Канту, который, например, пишет: «Объект есть то, в понятии чего объединено многообразное, охватываемое данным созерцанием. Но всякое объединение представлений требует единства сознания в синтезе их» (1994, с. 102). Г. Риккерт отмечает, что «вещь, которая для наивной метафизики есть субстанция – носительница свойств, стала для Канта правилом соединения представлений» (1997, с. 128).

Удивительно, но психологи не обратили внимания на эти идеи И. Канта и Э. Маха. Как, впрочем, и на то, казалось бы, очевидное обстоятельство, что вещь, о которой мы думаем, полноценно существует для нас в этот момент, даже если мы ее не воспринимаем. В какой форме она существует в нашем сознании, если мы не определяем ее понятием, то есть не используем в мышлении вербальный образ? Может, как принято считать, в виде образа представления или образа воспоминания вещи? Не всегда.

Вернемся к Э. Маху, который пишет: «Тело, комплекс элементов, или основное ядро, основную сущность этого комплекса, я считаю существующими постоянно, независимо от того, влияет ли оно в данный момент на чувства или нет. Держа постоянно наготове при себе мысль об этом комплексе или выражающий этот комплекс символ, имея всегда наготове мысль о сущности данного комплекса, я тем самым обладаю преимуществом провидения…» (2005, с. 273).

Автор явно говорит о существовании в сознании комплекса, репрезентирующего некую сущность даже тогда, когда человек ее не воспринимает. Этот «комплекс» находится, естественно, не в «реальности в себе», а в сознании человека, воспринимающего соответствующий ее элемент или думающего о нем.

Один и тот же элемент «реальности в себе» не только разные люди, но даже один человек в разных условиях воспринимает порой совершенно по-разному. Каким же образом нам удается, воспринимая часто очень разные «наборы» ощущений и образов, все же выделять в окружающем мире одни и те же предметы, явления, их свойства и действия? А. Эддингтон (2003, с. 180) приводит хороший пример. Автор держит перед собою предмет и видит в нем контуры Британии. Другой наблюдатель, сидящий напротив, видит вместо контуров Британии изображение монарха. Третий, сидящий сбоку от них, вообще видит только узкий прямоугольник. Что же держит в руках автор на самом деле? Все описанные наблюдения объясняются, как только выясняется, что наблюдатели смотрят с разных сторон на монету в один пенс.