Птицы, умело находившие дороги к предметам своих полетов, обладали сложнейшими штампами родовой памяти14, возможно, по этой причине народное сознание изначально приписало им божественную суть и космические функции. От птиц неотделимы представления о небе, воздушной стихии и сияющем солнце. Миграции птиц отразились как во множестве религиозных обрядов, ритуалов, верований и поверий, так и в повседневной жизни. Связь птиц со сменой времен года широко отражена в восточнославянском фольклоре: «Птицы как листья: посидят, посидят, а осенью полетят»; «унес жаворонок теплое лето». Птицеволхование у славян было одним из мифологических догматов. Люди верили в «птичий (чаще вороний) грай», а полёт, поведение и пение птиц рассматривались как знаки, исполненные глубокого смысла; через птиц пересылались вести к родным и друзьям15.
Связанные с началом весны, птицы – универсальный мотив, соединившийся у славян с представлением об ирии. Птица весною – существо священное, магический провозвестник, заявляющий о своем прибытии чириканьем и пением16. Восточные славяне звали весну песнями: куликов и жаворонков, выпеченных из теста, дети привязывали нитками к шестам, чтобы те, раскачиваясь от ветра, казались летящими: «Кулик летел из-за моря. / Кулик принес девять замков. / Замыкай зиму, кулик! / Отпирай вясну…» (Россия, Курская обл.). «Ой, вылынь, вылынь, гоголю! Вынеси с собою лето, вынеси летечко, лето и зеленее житечко…» (Украина).
«Благослови Боже, вясну кликац, / Зиму провожац… / Вылеци сизая галочка. / Замкни холодную зимоньку…» (Белоруссия). Так постепенно птица приобрела функцию посредника, связывая трансцендентность (мир потусторонний) с реальностью (мир земной).
Понятие «архетип», подробно разработанное К.Г. Юнгом, рассматривается как основа модели человеческого поведения и определённый способ видения мира, духовно объединяющий людей. Архетипы – это «коллективное бессознательное» содержимое, изменяющееся под влиянием сознания индивидуального, становясь воспринятым и осознанным. В архетипах отразилась ментальность народа, под которой понимается уровень общественного мышления, когда мысль едина с эмоциями, привычками и приёмами сознания.
Архетип воздействует на чувства через эмоции, придающие ему трепетность, динамизм и значимость. Проявляясь в повседневной жизни людей, архетипы выполняли функции моделей поведения и познания, сказываясь на адаптации человека к окружающему миру. Они обнаруживались в процессе формирования суждений вокруг одной главной идеи, могли отличаться деталями, но основная мысль в их основе была неизменна. Как выражения архаики архетипы пробуждались на «плоскости» сознания в форме различных глубинных первообразов, воспринимались человеком интуитивно, принципиально сопротивляясь мышлению. Архетипы невозможно было адекватно выразить в языке или дискурсивно осмыслить, но они поддавались описанию и интерпретации, поэтому стали первоосновой для формирования образов, представлений и стереотипов, возникающих в человеческом сознании в процессе социализации.
Мир со своими взаимосвязями, ассоциациями, уровнями и специфическими представлениями описывался символами17, поэтому огромную смысловую емкость имело символическое измерение культуры. Окружающее пространство, с которым человек себя идентифицировал, осознавалось и оценивалось через систему символов, выступающих как средство образного и эстетического отражения смысла. Языковая и ритуальная символика являлись обязательными составляющими символического пространства социума.