Как и у многих представителей поколения X, мое беспокойство по поводу уничтожения тропических лесов восходит корнями к концу 1980-х годов. В 1987 году экологическая группа из Сан-Франциско под названием Rainforest Action Network объявила потребительский бойкот гиганту быстрого питания Burger King, который покупал мясо для гамбургеров, произведенное в Коста-Рике, на земле, где прежде произрастал тропический лес. Чтобы производить говядину, фермеры в Латинской Америке и других странах вырубают тропические леса под выпас крупного рогатого скота. Я смотрел CNN и другие новостные каналы, в которых показаны драматические кадры, как горит лес, а коренные жители покидают родные дома. Расстроенный картинами разрушения, я устроил у себя на заднем дворе вечеринку в честь своего 16-летия с целью собрать деньги для Rainforest Action Network. Я взял с каждого гостя по 5 долларов, собрав в итоге около ста.

Сегодня, как и тогда, в качестве пастбищ для производства говядины и молочных продуктов человечество использует больше земной поверхности, чем для чего-либо другого. В частности, в два раза больше, чем для выращивания сельскохозяйственных культур. Для разведения жвачного скота, в том числе коров, овец, коз и буйволов, требуется почти половина общей площади сельскохозяйственных угодий Земли[134].

В Амазонии первыми, кто начал эксплуатировать лес, стали лесорубы, добывающие ценную древесину. За ними следуют владельцы ранчо, которые вырубают лес, сжигают его, а затем пасут скот, чтобы закрепить за собой право собственности. Поскольку производство говядины приводило к разрушению тропических лесов, я перестал ее есть и осенью 1989 года поступил в колледж, уже будучи вегетарианцем.

Для меня кошмар уничтожения тропических лесов уравновешивался ликованием: к октябрю 1987 года бойкот Burger King сети Rainforest Action Network увенчался успехом. Сеть ресторанов быстрого питания объявила о прекращении импорта говядины из Коста-Рики. В какой-то степени я чувствовал, что помог спасти тропические леса[135].

В 15 лет я открыл отделение «Международной амнистии» в своей средней школе. Учитель спросил моего руководителя клуба, школьного консультанта, коммунист я или нет. Два года спустя я подтвердил их подозрения, убедив директора школы разрешить мне провести осенний семестр последнего года обучения в Никарагуа, чтобы выучить испанский и стать свидетелем Сандинистской социалистической революции. После этого я путешествовал по всей Центральной Америке, налаживая отношения с мелкими фермерскими кооперативами.

Во время учебы в колледже я выучил португальский, чтобы жить в Бразилии и работать с «Движением безземельных крестьян» и Бразильской рабочей партией в штате Мараньян. В период с 1992 по 1995 год возвращался туда несколько раз. Я любил Бразилию и даже какое-то время представлял, как перееду туда навсегда и стану работать в «Движении безземельных крестьян» и в Бразильской рабочей партии.

Я присутствовал на саммите ООН по вопросам окружающей среды, состоявшемся в 1992 году в Рио-де-Жанейро, где вырубка лесов была горячей темой. Глава экологической организации Rainforest Action Network, которая пятью годами ранее вынудила Burger King изменить свою практику, устроила шумный протест. Меня охватило всеобщее волнение за страну, пережившую несколько десятилетий военной диктатуры.

Я возвращался в Бразилию еще несколько раз. Выполнял полевые работы в бассейне Амазонки вместе с мелкими фермерами, защищавшими свою землю от более крупных фермеров, стремившихся ею завладеть. Я встречался с бразильским режиссером-документалистом, который был связан с Рабочей партией и Левыми неправительственными организациями (НПО) в Рио-де-Жанейро. К 1995 году я взял интервью у ведущих деятелей прогрессивного движения Бразилии: у первого афро-бразильского сенатора и фавелады Бенедиты да Силвы, а также у Луиса Инасиу Лула да Силва, который был избран президентом в 2002 году.