Но теперь, оборачиваясь, она видела, как остаются за спиной предместья Шадизара. Вместе с тем, как уменьшались городские стены, к ней приходила уверенность, что захватившие её люди, это самозванцы. Сквозь полупрозрачную накидку она внимательней присмотрелась к всадникам. И сразу же разглядела множество подтверждений этой догадки. Самое первое – то, что она заметила еще в самом начале. Все воины, даже офицер, были Гирканийцами, а этих кочевников очень редко – почти никогда – не брали на официальную службу, тем более в финансовую гвардию. Теперь она видела, что форма почти у всех солдат им велика, а на некоторых вещах жрица разглядела подозрительные темные пятна. Скорее всего, кровь прежних владельцов. Это и еще многое из упущенного ранее, теперь просто кололо ей глаза. Однако момент упущен – если в городе еще можно было надеяться на какую-то помощь, то здесь, в степи, она полностью во власти захватчиков.

Конечно, у старшей жрицы храма Сэта имелись возможности и самой побороться с этим отребьем, но захватчики, похоже, про это знали, и сразу лишили её возможности прибегнуть к заклинаниям. Связали руки и заткнули рот.

Когда Инсаэль пришла к этим выводам, ей стало легче – всегда проще бороться с явной и понятной угрозой. Теперь надо только выяснить, кто заказчик – мысль о том, что гирканийцы по своей воле захватили её, просто как богатую добычу, она отмела сразу – ведь не самоубийцы же они. На её паланкине нашиты знаки Храма Бога-Змея, а он, как известно, ничего не забывает, и ничего не прощает. Значит, тот, кто приказал захватить её, не боится гнева Змея, и это явно не вождь какого-нибудь бедного гирканийского племени.

Злость на идиотов, рискнувших прогневить всесильного бога, помогла ей собраться. Мысль о предстоящей мести заглушила даже боль в связанных руках и затекших от неудобного сидения ягодицах. Теперь надо только дождаться, когда ей развяжут руки, и она сможет сказать нужные слова. Больше чем на своих обидчиков, Инсаэль сейчас злилась на себя – почему она не поняла сразу, что это не королевская служба, ведь теперь это было так очевидно. Там, в городе, когда была еще свободна, она легко бы справилась с этими людьми. Тем более, что ни тогда, ни сейчас она не чувствовала искры ни в одном из гирканийцев. Магическое прикрытие у них не отсутствовало.

Однако все оказалось не так просто. Похоже, что кочевники или сами понимали, что их ждет, если жрице Сэта развязать руки и освободить рот, или заказчик выдал им строгие инструкции. Во всяком случае, в течении дня, повязку с лица ей снимали только три раза, чтобы дать попить, при этом сразу предупреждали, чтобы она молчала. Все время, пока она захлебывалась водой из деревянной фляги, хмурый злой воин, приставленный к ней, предусмотрительно держал у шеи Инсаэль кривой гирканийский нож. Все это еще больше укрепило её в том, что её захватили целенаправленно, для каких-то своих целей. И скорее всего, из-за принадлежности Инсаэль к древней религии Стигии.

Жрица ждала вечера, но, однако, и на время ночевки, её не развязали и не сняли повязку со рта. Лишь на время ослабили веревку на руках, чтобы пошла кровь, а потом под бдительным присмотром накормили жестким вонючим вяленым мясом. Еда для Инсаэль оказалась слишком грубой, но она заставила себя проглотить все – силы ей еще понадобятся. Она прекрасно знала, что, в конце концов, кочевники все равно допустят ошибку, и она сможет освободиться. И тогда гирканийцам не помогут ни их оружие, ни их сила. Ну а терпения жрицам Сэта не занимать, Змей может ждать в засаде месяцами…