При рождении человеку вручают дырявый мешок и мощными ударами поощрения и наказания ломают способность адекватного восприятия. Примерно к трём-пяти годам, ребёнок перестаёт задавать вопросы и в тупом ажиотаже начинает набивать мешок, как ему кажется "золотыми слитками".

"Золотые слитки" – это оценки от окружающей человеческой массы, сообщающие, что носитель мешка – особенный, не такой как все, лучше других. Обладатель такого мешка, часть собранного "золота" конвертирует в "бумажные деньги" – по сути листовки с нарисованной оценкой и начинает меняться с окружающими. Каждый из участников такой торговли придумывает тысячи способов как подмешать в общую "денежную массу" максимальное количество фальшивых "банкнот".

Например, врёт, что ему кто-то нравится, даёт бумажку с положительной оценкой, чтобы в ответ получить кусочек искренности, кусочек как бы настоящего "золота". Или врёт, что "золото" уникальное и его неизмеримо больше чем у окружающих, поэтому покупательная способность его бумажек превосходит любые другие. Врут для того, чтобы не давать настоящего "золота". А не дают настоящего "золота" потому что не могут, – у человека его нет.

Настоящее золото за пределами социального пространства, а у человека лишь дырявый мешок и безумная жажда его наполнить. Без такого мешка, человек не может жить в обществе – никто не видит в нём ценности и он ни в ком не видит, выпадает из цепочки купли-продажи.

При восхождении, когда внимание концентрируется не на телесном тонусе или усталости, а за пределами физического, когда внимание сосредотачивается на метафизическом уровне – можно ощутить, что не снаряжение и не рюкзак с провизией тянут тебя вниз, а именно невидимый мешок с твоим именем. Появляется шанс исправить искорёженные фильтры, содрать розовую плёнку с прозрачных линз и увидеть, что мешок набит не "золотом" и что всю жизнь ты потратил на то, чтобы натолкать в дырявую ёмкость, как можно больше грязного и дурно-пахнущего мусора, что все твои усилия направлены на сражения за объедки и использованную упаковку.

И если хватит смелости, то ты сможешь отбросить переполненный фальшивыми драгоценностями мешок, столкнуть в ледяную пропасть и в ту же секунду ты услышишь, как с вершины срываются миллионы тон снега и камней, и несутся прямо на тебя, но не будет с тобой мешка сотканного из страха и сомнений, ты спокойно поднимешься на встречу с лавиной и сам станешь её частью.

А когда лавина уляжется в долине, застывшим морем из снега, когда стихия успокоится, когда пространство наполнится звенящей тишиной – ты без слов поймёшь, что одновременно являешься и горой, и солнцем, и орлом над этой панорамой. Поймёшь, что нет никакого "золота", а есть лишь бесконечное золотое сияние и ты его часть и всё, что мешало ощущать это раньше – мешок за твоей спиной, который люди в надежде избежать восхождения набивают фальшивым золотом до такой степени, что не могут стронуться с места.

-Как я говорил – мы практикуем принципиально другого вида путешествия. Если первый, привычный всем тип – скитаясь по дорогам, напихать в мешок побольше экзотического мусора, то метафизический вариант – концентрироваться на обнаружении того, что наш мешок, наша личность уже переполнена бесполезным грузом. И восхождения – идеальный для современности формат. Одиночество, смертельный риск, экстремальные нагрузки – всё работает на пробуждение, на разрыв кокона, на преодоление внутренней слепоты.

К этому направлению относятся великие школы каллиграфии, школы владения мечём, закрытые школы боевых искусств, дыхательные медитации и множество других бессмертных школ.