5. Равенство и справедливость

К чертям костюмы, решил Ги, собираясь на доклад к шефу. Плевать он хотел на правила приличия и культурный код делового квартала, если в этом самом квартале приходится бывать по два часа в сутки, а остальное время мотаться по Железному Городу и внешним районам, иметь дело с повернутыми на магии игроками, утешать убивших своего первого преступника оперативниц, а потом еще и отмывать рубахи и пиджаки от запаха опиумных смесей. Хватит. Тысяча благодарностей за предоставленный шанс, но нет.

Поверх майки он накинул безрукавку. Натянул самые старые из нашедшихся брюк, сапоги на шнуровке и подвесил к поясу револьвер. Чтобы не выставлять оружие напоказ, в качестве верхней одежды был выбран длинный плащ из мягкой кожи. В холщовую сумку Ги вместил серп, прихваченный из комнат Раву. Волосы остались распущенными. Совершенно перестав походить на работника преуспевающей фирмы, обновленный Ги Деламорре – к вашим услугам – покинул свое обиталище, жуя на ходу яблоко, первое и единственное блюдо поспешного завтрака.

Верхний Город был красив, как и всяким иным утром. Каждый день еще до восхода солнца его драила целая армия наемных уборщиков. В деловом районе работали мусорщики и садовники, инженеры и мойщики стен и стекол. Отряд волшебников наводил чистоту там, куда не дотягиваются руки смертных. Как, если не чарами, объяснялось, например, нетускнеющее сияние шпилей башен и куполов храмов? Почему не вял ни один цветок на клумбах, а на тротуарах и мостовых не появлялось ни трещинки? И так вот уже сотню с лишним лет. Традиции, заложенные Жозефом-Вешателем, процветали и находили новое обоснование при каждом новом правительстве. Идеальный центр Лутеции был выгоден не только как символ процветания. Он давал стимул приезжать в столицу и развиваться вместе с ней.

"Шедерне и партнеры" занимали целое четырехэтажное здание на перекрестке улиц 2В и 45-Норд. Имен собственных у улиц не было (причуда Жозефа), но заблудиться в геометрически идеальном городе вышло бы разве что у полного дурака. Два сектора продольных улиц – Норд и Сюд – и алфавитно-числовые поперечные. Доска для шахмат, заполненная домами вместо пешек и ладей.

Шеф сидел в кабинете. Он имел обыкновение приходить в контору первым и проводить в ней весь световой день. О боязни темноты господина Шедерне ходило множество шуток, но ни одна из них не объясняла толком, почему он активен только при солнечном свете.

Зайдя к шефу, Ги застал его стоявшим у распахнутого окна. Теплые лучи заключили фигуру Шедерне в оранжевый ореол.

– Чудесный день, – сказал, не поворачиваясь, шеф.

– Продолжение другого чудесного дня.

Ги положил на стол карточку Рыбьего Черепа и серп убийцы Денн. Приблизившись, шеф с интересом рассмотрел их.

– Сначала по делу.

– Рыбий Череп готов к переговорам с вашим участием.

– Тебя просили об этом? – поднял бровь Шедерне.

– Обстоятельства оказались выше моих сил. Пришлось импровизировать. Условия крайне простые: сохранение кресла управляющего и концепции магических салонов. На первое время это выполнимо, как мне видится.

Шеф спрятал карточку в нагрудный карман.

– Вполне. С Черепом свяжутся люди из отдела обработки. А что это за гадость? – шеф двумя пальцами приподнял серп.

– Этим резали Денн Ларе.

Шедерне вздохнул.

– Окажусь слишком предсказуем, если спрошу, откуда он у тебя?

– Я убил убийцу. Адрес и всю информацию готов предоставить в службу безопасности.

Последовала затяжная пауза. Шедерне переводил взгляд с серпа на работника, затем обратно и снова на Ги. Наконец, в нем что-то словно надломилось, и он опустился в кресло.