– Сос-но-вое, – по слогам произносит Ярослав. – Частный поселок.

– Понятно, – киваю, хотя по факту все равно не понимаю ничего. – Тогда действительно будет лучше такси.

Я диктую ему адрес и прощаюсь. Убираю телефон в сумочку и визжу так, что даже Пашка оборачивается.

– Ксюня, у меня собака! Собака!

– Да тихо ты! – хохочет она.

– Сама ты тихо! – я скачу от счастья ещё несколько минут, а потом спрашиваю, – Ксюнь, а где находится «Сосновое»?

«Сосновое». Как много в этом слове для сердца девичьего слилось. Как много в нем с ума сошлось…

– Это трындец! – тихо выдаю я, прилипнув к стеклу.

Вчера Пашка нагуглил картинки в Интернете про «Сосновое», но одно дело картинки и другое – проплывающие за окном реальные дома. Домищи! Один другого круче. Словно в этом «частном поселке» сконцентрировались все деньги города. И охрана на въезде, как подтверждение, что простым смертным сюда дорога закрыта наглухо. Заработаешь пару миллиардов, вот тогда милости просим, а пока будь добр показывай, что в рюкзачке везёшь, и не выеживайся! Ну и теперь становится понятным, почему вместо привычного «Рено» с шашечками у подъезда с утра стоял «Лексус». Понятие такси, видимо, тут тоже было чуточку другим. Когда живёшь в доме, похожем на средневековой замок, ездить можно исключительно на кожаных сиденьях и с личным водителем. Я вообще не представляла, что у нас есть такси такого уровня. Строгая форма, фуражка, «Доброе утро. Прошу вас» и предупредительно открытая дверь. Мамочки мои, куда я попала? Это сон? А у меня джинсам второй год. Трындец!

Двадцать третий дом стоит в самом отдаленном конце «Соснового». Высокий забор из белого камня, увитого плющом, выглядит настолько массивным, что даже страшно представить, что за ним скрывается. А «Лексус» въезжает в открытые ворота и шуршит колесами по гравию дорожки, ухоженной настолько, что кажется каждый камушек на ней выкладывает специально обученный человек исключительно в строго отведенное место. И ведь, что самое смешное, не видно никого, но огромная клумба перед парадным входом в дом сама собой не будет такой идеальной. Как минимум, садовник тут есть. А то и два – газон тоже кому-то надо стричь. Я тихонечко присвистываю, когда машина останавливается перед лестницей в пять ступеней, ведущей к высоким дверям, и выхожу, окончательно проникаясь масштабностью и безумной стоимостью всего вокруг. Там, где мне казалось счастьем получить месяц сопровождения собаки, человеку это просто стоило чуть меньше, чем Пашке купить мороженое. Вот тебе и разница в доходах.

– Доброе утро. Вы Алиса? – спрашивает меня женщина лет пятидесяти, вышедшая из дома.

– Да, – киваю я, – Здравствуйте, Фаина…

Мне кажется неправильным называть ее просто по имени. Во-первых, она гораздо старше меня, а во-вторых, если передо мной хозяйка этого дома, то стоит быть культурной и вежливой. Вылететь в первый день из-за глупости, честно говоря, не хочется. Про закидоны у богатых людей Ксюха вчера сто раз говорила.

– У нас все по простому, Алиса, – Фаина тепло улыбается, словно прочитав мои мысли, – Все друг друга называют по именам, без отчеств и перечисления регалий. Пойдёмте, я покажу вам дом и вашу комнату.

– Простите? – я поднимаюсь по лестнице.

– Ярослав оставил вам письмо, в котором всё объяснил. По крайней мере, он мне так сказал, – она заходит в дом первой и обводит рукой комнату, размерами больше напоминающую спортивный зал, – Это первый зал. Слева – столовая, а за ней кухня. Меня чаще всего можно найти там. Дальше подсобные помещения, но они вам будут не интересны. Справа гостевые комнаты и бильярдная.