– И про это тоже.

– Нет, это было мало похоже. Да и не было звуков ветра или грома или еще чего в том же роде, что в театре обычно изображают. Тут… Больше было похоже на звериный вой. Или на человеческий, хотя люди этак воют, лишь когда беда большая случается, и голос у человека от этого изменяется. Или когда ужас человека охватывает.

– Хорошо, оставим это в стороне. Откуда звуки доносились?

– Ох! Со всех сторон разом! Но точно, что сверху!

– А надписи где были?

– Надписи появлялись в разных местах. Впервые вот здесь, над этой эстрадкой.

– Вам не кажется, что она несколько необычно устроена? Если музыкантов посадить, так удобнее бы ее непосредственно у стены сделать. А она как бы отодвинута от стены. И колонны эти какие-то неуместные. Простите, отвлеклась.

– Во второй и в третий раз надпись появлялась на той же стене, но ближе к колоннам. В последний раз даже за колонной.

Я прошлась туда-сюда, обдумывая то, что узнала.

– Может, зажжем канделябры? – предложил Петя.

– Зачем?

– Ну чтобы стало понятнее, как все происходило.

– Пожалуй, не стоит. Хотя зажгите одну из свечей.

– Электричество выключить?

– Если вам так хочется.

Из этого эксперимента решительно ничего не получилось. То есть неизвестно, получилось что-то или нет, потому что на несколько минут мы про эту злосчастную свечу забыли, и как она горела, не узнали.

– Петр Александрович, а это ведь очень хорошо, что несколько дней здесь никого не было. Кроме вас, конечно.

– А что в этом хорошего?

– Нам ведь с вами… отпустите уже меня, пожалуйста, я так думать не могу, когда вы так близко… нам ведь с вами совершенно неинтересно, если тут привидение завелось?

– То есть?

– Все, отойдите еще дальше, а то и вы не думаете о деле. Отошли? Заодно включите электрическое освещение. Так вот, если тут в самом деле привидения или иная нечисть забавляются, то нам это любопытно, но не более того. Разбираться здесь должны либо ученые, либо священники. А вот если это проделки человека, то мы его поймаем. И первое, что сделаем, попытаемся собрать здесь всю вашу труппу. Сумеете уговорить?

– То есть вы полагаете, что на одного меня господин привидение свои фокусы тратить не желает?

– Может, и желает. Только откуда ему узнать, что вы сюда явитесь? Настоящее привидение тут должно проживать постоянно. А вот человек на одном месте сидеть не станет, и постоянно ждать вас лично, Петя, ему тяжело.

– И если мы соберем здесь всех и нечто снова повторится, то можно с уверенностью сказать, что все это проделки человека. И еще можно будет расспросить каждого о том, кому он мог сказать, на какое время назначена репетиция. Хотя народу такого уйма наберется.

– Не уйма. Старых знакомых и тем более родственников можно с уверенностью отмести уже сейчас.

– И скорее всего, нужно искать человека, приехавшего недавно, но у которого есть возможность узнавать о наших репетициях!

– Вот и я так полагаю!

– Тогда не станем тянуть время. Я постараюсь уговорить всех собраться еще раз завтра. Увы, придется обманывать и говорить, что речь идет только о репетиции.

– Да и репетировать нужно обязательно. Чтобы все выглядело как всегда.

Петя понимающе кивнул.

– А сейчас что мы станем делать? – спросил он.

– Который час?

– К четырем подходит, – ответил Петя, еще только потянувшись за часами. – Не угадал, ровно четыре.

– Значит, архив еще работает.

– Петр Матвеевич, а что над этой залой расположено? – спросила я, надевая поданную мне шубку.

– Так кабинет, – ответил швейцар. – Только им и прежний хозяин редко пользовался, а сейчас туда и вовсе никто не заходит. Только это уже в третьем этаже, а то ведь зала высокая.