Коррупция заставляет управляющих, принимающих решение, направлять расходы через каналы, которые облегчают сбор незаконного вознаграждения. Это создает предвзятость к высокой стоимости и крупномасштабным инвестиционным проектам, например строительству нефтяных и газовых объектов^>120, увеличение стоимости расходов на обслуживание или децентрализацию проекта^>121. Личный интерес коррумпированных управляющих вынуждает их требовать увеличения уровня инвестиций.

Исследуя все эти показатели, авторы приходят к заключению, что коррупция сокращает рост частных инвестиций, что в условиях частногосударственного партнерства увеличивает рост государственных инвестиций, так как уменьшение участия одной стороны неизбежно приводит к увеличению участия другой. При этом сокращается их производительность, увеличивается потребление ресурсов со стороны государства как партнера, сокращается качество существующей инфраструктуры и понижается доход^>122.

В ряде исследований рассматривается связь между увеличением стоимости контракта и процессом выбора проекта. Профессор Саймон Джонсон утверждает, что затраты на проект влияют на темп роста экономики, а также на выбор фирм: работать в «официальном» порядке и выплачивать все официальные расходы, связанные с этим выбором, или использовать «неофициальный» порядок, в рамках которого существует возможность их снижения^>123.

Авторы делают вывод, что чем больше стоимость контракта, которую необходимо будет заплатить фирме в форме уплаты налогов, коррупционных затрат, тем больше вероятность, что она выберет «неофициальный порядок» осуществления своей деятельности. Темп роста экономики выше в тех странах, в которых такая стоимость ниже^>124.

Коррупция и распределение предпринимательского риска. На первый взгляд, коррупция влияет на предпринимательскую деятельность, так же как и на деятельность любого другого инвестора, но этот эффект на наш более серьезный, потому что она изменяет природу самого предпринимательского риска. Поиск суммы незаконного вознаграждения для заключения сделки приводит к перераспределению ресурсов предпринимателя в сторону коррупционных операций, которые приносят более высокие доходы. Это влияет на рост экономики, так как успешность предпринимателя в такой ситуации связана с поиском незаконного вознаграждения. Искажение темпов роста становится более явным, если «производственная функция для поиска незаконного вознаграждения более эластична», а право собственности в государстве в действительности не является ценностью.

Кроме того, когда у управляющего есть вариант собрать незаконное вознаграждение от будущего дохода, связанного с опасными инвестициями, предприниматели будут неохотно участвовать в таких проектах с длинными периодами окупаемости. Чем дольше предприниматель должен ждать принятия решения по тем или иным вопросам, тем выше вероятность, что управляющий найдет способ получить от него вознаграждение^>125.

Предприниматель, для которого время играет одну из самых важных ролей, становится еще более уязвимым, так как если он не является членом лоббистских групп, то он обычно ограничен в средствах (например, выплачивает кредиты, и такое долгое ожидание принятия решения создает для него дополнительные затраты, так как во время ожидания решения он не может вкладывать сумму контракта в другие направления деятельности). В итоге у него не возникает желания масштабно инвестировать в инновационные проекты, решения по которым принимаются долго и окупаемость которых наступит только через несколько лет^>126.

Подводя итог сказанному, можно говорить о следующих характеристиках общественной опасности коммерческого подкупа как формы коррупции в частном секторе: