– Это свидетельство общепринятого регулярного каннибализма у людей каменного века, – делает вывод П. Вилла, руководитель раскопок. Итак, людоедство – позднее, эволюционно молодое приобретение, видовой признак разумного человека… Если людоедство – свойство нашего с вами вида, то понятно, что только жестокое подавление этого инстинкта сдерживает его реализацию».^>64 Когда марксисты говорят о торжестве в обществе будущего подлинной человеческой природы и её освобождении от давления чуждой ей силы, то не имеют ли они в виду, в том числе, и повсеместный расцвет каннибализма?

2. Как известно, половые признаки у самок в животном мире гипертрофируются лишь в период размножения, у женщины же, человеческой самки, эти признаки по достижении половой зрелости гипертрофированны постоянно. «Женщина же способна к половому акту не только в течение всего месячного цикла, но и во время беременности, и во время кормления ребенка грудью. В соответствии с такой физиологической способностью женщине всегда не безразличен интерес мужчин, она демонстрирует себя непрерывно. Увеличенные при овуляции молочные железы были у приматов одним из сигналов готовности самки к размножению. После овуляции они, как у всех млекопитающих, редуцируются до почти незаметных размеров. У женщин эта очень удобная обратимость разрушилась, и железы пребывают всегда в увеличенном состоянии, сигнализируя постоянную готовность. Вот какие поразительные перестройки физиологии поведения женского организма произошли на пути превращения обезьян в человека!»^>65

Очевидно, что здесь мы имеем дело с результатом биологического, полового и социального отбора. Скорее всего, эти изменения были необходимы для поддержания постоянного интереса к женщине со стороны мужчин с тем, чтобы обеспечить себе и своим детям пищу и безопасность. Этот вывод вынуждает нас усомниться в «идеальности» социального устройства первобытных обществ, и непреложности действия якобы существовавшего в этих обществах закона коммунистического распределения. Если бы такое распределение существовало, то поддержание постоянного интереса мужчины к женщине просто не требовалось бы. Сам факт принадлежности её и её детей к общине обеспечивал бы необходимую защиту и питание.

Кроме того, эта характеристика, безусловно, относится к родовой константе человеческой сущности, но сколь далека она от гуманистической картины благой природы человека.

3. Гуманизм исходит из предпосылки, что по своей природе человек добр. Соответственно, ликвидация социальных причин порождающих агрессию с необходимостью должно привести к тотальной реализации этой благой природы человека. Но данные науки показывают, что механизм агрессии унаследован нами от животных, и он является постоянно самозаряжающейся и самовоспроизводящей системой. «Раньше психологи думали, что агрессия вызывается внешними причинами, а если их убрать, то она проявляться не будет. Этологи показали, что это не так. При отсутствии раздражителей агрессивность, потребность совершить агрессивный акт всё время возрастает, как бы накапливается. А порог запуска агрессивного поведения понижается, и всё более мелкие поводы оказываются достаточными, чтобы агрессивность вырвалась наружу. В конце концов, она вырывается без всякого повода».^>66 Иными словами, даже если человек будет помещен в райские условия, то агрессия в нем всё равно будет накапливаться и требовать выхода. Это одна из причин существования иерархии, которая является средством упорядочивания канализации агрессии.

Как видим, здесь мы также имеем дело с характеристикой подлинной природы человека. Но она совершенно не вписывается в прекраснодушные грезы гуманистов.