– Кстати, имеется интересный факт, Маргарита Ильинична!

– Что за факт? Ну-ка говорите, не тяните кошку за хвост, а кота за причиндалы…

– Борзунов рассказал мне по телефону один интересный эпизод. Он и его подруга случайно подслушали телефонный разговор предполагаемого убийцы – «Рапиры» – с неким человеком по кличке – «Король».

– «Король»? – она быстро записала что-то в свой блокнот. – Я поняла. Поищем, кто у нас «Король». Кстати, Семен Анатольевич, начинайте подготовку лейтенанта Степанова по нашей специальной программе. Надеюсь, он согласится перейти в нашу команду? Как там в песне пелось: «Команда молодости нашей, команда без которой нам не жить! И ей одной меня судить!..

– Отлично, сделаю его своим помощником… – улыбнулся Саранцев.

– Ишь, чего захотел, дружок! Лейтенант будет работать под командованием майора Борзунова, а вы будете курировать и направлять работу всей группы. Осуществлять общее руководство и следить за полным соблюдением секретности. Я хотела, чтобы у Борзунова было как минимум два оперативника, но пока вот только Степанов…

– Так точно… Разрешите идти?

– Идите, Семен Анатольевич! Секундочку, а этот маньяк, он что, еще и кровь пьет?..

– Точно пока не установлено, но девяносто девять процентов из ста, что он ко всему еще и чертов вампир.

– А вам не кажется, Семен, что в последнее время мы все словно сошли с ума?

– Вот как? – улыбнулся Саранцев.

– С чем это связано? Как вы считаете?

– Никак нет! Не сошли. Просто мир катится в тар-тартары, а так в общем все развивается циклично. Мы работаем над удержанием ситуации!

– Запасайтесь осиновыми кольями и за дело, – серьезно заметила генерал.

Маргарита начала растирать свои виски. Майор Семен Саранцев понял, что пора покинуть кабинет начальницы, он что-то такое опять сморозил; выгнул спину, сделал грудь колесом, повернулся на левой пятке и строевым шагом вышел из кабинета.

Ейск. Полковник Кобрин был хмур. Он внимательно следил за Борзуновым и все время размышлял.

Вечером он достал альбом семейных фотографий и показал свои офицерские фото и фотографии погибшего сына. На Борзунова смотрел веселый, черноволосый, подтянутый старший лейтенант воздушно-десантных войск.

– Это мой сын перед командировкой в Афганистан. Он улетал в отличном настроении, – уточнил Кобрин старший и прослезился. – Его уничтожили свои. Я до сих пор не понимаю, зачем?

– Тело ведь не нашли, вдруг он сумел спастись? – едва слышно предположила Милена.

– Твоя правда, моя девочка, чистая правда, – по-отцовски согласился полковник.

– Я тоже считаю, что ваш сын, возможно, остался жить. Тут ведь как, пятьдесят на пятьдесят…

На следующее утро Александр и Милена уехали на поезде в Москву. Они обещали иногда приезжать к старикам.

«Кобра» поднял трубку массивного черного телефонного аппарата, хранящегося в трюмо, и набрал семь цифр, потом приглушенно произнес:

– Девушка, соедините меня с «Цветком клевера».

– Подождите минуту, оставайтесь на линии…

Ровно через шестьдесят секунд на другом конце трубки, ответили:

– Слушаю вас, «Кобра».

– Он вам подойдет, однозначно. Но я не знаю…

– Чего же вы не знаете? Сомневаетесь в его данных или возможностях?

– Напротив, этот человек имеет сильную волю и стальные нервы. Он не предаст вас. Просто, я не уверен, захочет ли он работать у вас?

– Это уже не ваша забота! От лица службы благодарю вас. До свидания, дорогой мой. Не грустите, я почему-то уверена, что все будет…

– Больше не слова. Целую и обнимаю вас…

– Взаимно…

Еще до появления в Ейске майора Семена Саранцева, а потом и майора Александра Борзунова, Станислав Фрунзевич Кобрин стал замечать, что за ним кто-то следит. Это происходило по утрам, во время пробежки и купания в море, и днем, когда Кобрин отправлялся по привычному маршруту за свежими газетами в киоск, в гастроном, или на центральный рынок.