Каждое утро мы обмениваемся любезностями. Это вроде утренней разминки.

– Привет! – салютует мне Люба. – Что это ты так легко оделась? Нынче морозец!

– Да так вышло, дублёнку из химчистки не забрала, – вкратце излагаю я свою проблему.

– Бананы на десерт будешь брать?

– Нет, сегодня пару штук киви давай и вяленый инжир грамм сто, – заказываю я. – Заходи в обед кофе выпить.

– Спасибо, приду. Может быть, даже раньше. Уж очень холодно. Не привычно ещё.

Люба разговаривает со мной, подаёт мне пакет, а глазами уже в контакте со следующим покупателем – солидным вальяжным мужчиной. Она очень нравится таким дядечкам, это её контингент. Я быстро ретируюсь, чтоб не мешать. Сейчас она раскрутит его на большую покупку. «Фруктовая» Люба – баба с мёртвой хваткой. А как иначе, если на тебе двое детей, а на помощь бывшего мужа рассчитывать не приходится.

Мы давно знакомы с Любой. Наши дети ходили в одну группу детского сада. Мы встречались на утренниках, прогуливались с ребятишками и делились нехитрыми женскими замыслами. Примерно в одно и то же время нам захотелось по второму ребёнку. Любин муж на этом упорно настаивал, а мой не проявлял особой настойчивости. Люба родила, а я всё раздумывала. У меня тогда вдруг прорисовалась возможность сотрудничать со швейцарской фирмой по поставкам мини-оборудования для точек быстрого питания, и я с азартом взялась за дело. Не бог весть что, но мне было интересно.

Спустя полтора года Люба наладила торговлю овощами-фруктами. Муж её как-то поблёк, не помогал жене, а вскоре и вовсе запил горькую и, не скрываясь, загулял. Плохо ли, хорошо ли, но решительная женщина рассудила, что нянчить и пестовать рефлексирующего выпивоху – непозволительная роскошь. Они разошлись. Любина семья сократилась на одного человека, а в моей семье так и не прибавился новый человечек.

Я работала и продолжала грезить о дочке, а муж не поднимал эту тему. Сын подрастал, с ним хватало хлопот, но нежный образ моей не рождённой девочки иногда возникал и бередил мою душу.

В офисе меня ждёт бухгалтерша.

– Ну, где же вы ходите? – причитает она и подсовывает какие-то отчетные формы, тыча карандашом. – Мне в налоговую инспекцию надо срочно. Ставьте скорее подписи тут, тут и тут.

Я окидываю своих сотрудников взглядом, молчаливо напоминая, что начальство не опаздывает, а начальство задерживается, и приступаю к беглому изучению бумаг, не снимая пальто.

Когда бухгалтер уходит, я разоблачаюсь. Под пальто у меня элегантный костюмчик, скроенный хорошей портнихой Аллочкой. Я меняю сапоги на туфли и становлюсь сама собой.

Самым главным орудием в моей работе является телефон. Бархатным голоском я беседую с клиентами. Деловой тон у меня для поставщиков. Требовательно и даже жёстко я разговариваю со злостными должниками. Особые нотки я приберегаю для чиновников, от которых многое зависит. Модуляции и интонации очень важны в бизнесе.

Мои сотрудники – неплохая команда. В общем, обстановка у нас весьма демократичная. Каждый знает свои обязанности, работает по мере способностей, но мы звёзд с неба не хватаем. Бизнес движется с переменным успехом.

Мою страсть к кофе уважают все, поэтому около двенадцати часов дня меня не отвлекают. Я пью этот напиток неторопливо. Мне важна сама церемония. Красивый бокал, аромат, созерцательность…

Настойчивый телефонный звонок прерывает кофейный ритуал. Мне это сразу не понравилось, а то, что я услышала в трубке, и вовсе привело меня в замешательство.

Вначале незнакомый высокий голос в трубке вежливо уточняет, я ли это, а после моего ответа визгливо заявляет: