ЖЕНА. Я все думаю, не пора ли ставить чай?

ПОДРУГА. Оставь. А насчет моей неполноценности я тебе вот что скажу: полноценная женщина – это свободная женщина, а не та, которая, чтобы выглядеть в глазах людей, нанимается в бесплатные кухарки. (Тычет пальцем в сторону столовой и кухни.)

ЖЕНА. Ты вообще против брака, что ли?

ПОДРУГА. Смотря какого. Может, брак – это пережиток.

ЖЕНА. Взамен пока ничего лучшего не придумали.

В столовой Муж орудует молотком.

ДРУГ. Ловко у тебя получается.

МУЖ. Каук ы пакаакуу око, а ы ыака ыаа ыау.

ДРУГ. Чего ты там бормочешь?

МУЖ. Мым-мым-мо.

ДРУГ. Чего?

МУЖ. (Выплюнув зажатые в губах гвозди.) Видишь ведь, что рот полон гвоздей, а лезешь с разговорами.

ДРУГ. Что ты бормотал?

МУЖ. Что каблук я приколачиваю ловко, а из-под каблука выбраться не могу. Тебе-то хорошо, ты свободный.

ДРУГ. Ну и что? Думаешь, сладко?

МУЖ. Все лучше, чем мне.

ДРУГ. Кое-какие плюсы, конечно, есть…

МУЖ. Еще бы! Что хочешь, делай. Куда хочешь, иди. Ни перед кем не отчитываешься, от чужого настроения не зависишь, никто на шее не висит и в душу не лезет.

ДРУГ. Ты просто не замечаешь удобств семейной жизни. Одному и топиться идти скучно. Я уж сколько времени не ел по-человечески. Не то что у тебя: вон, весь стол заставлен.

МУЖ. Не ради же щей люди женятся.

ДРУГ. Красота приглядится, а щи не прихлебаются. Холостяцкая жизнь – это что? Кабак. Изредка, конечно, приятно, а все время – тошно. Нужен какой-то якорь, пристань нужна, гавань, что ли.

МУЖ. Послушай меня, не торопись с женитьбой. Держись!

ДРУГ. Я держусь. Но когда-то ведь все равно надо определиться. Не вить же гнездышко в шестьдесят лет.

МУЖ. Ну, до шестидесяти тебе, положим, не близко.

ДРУГ. И от восемнадцати, скажем, далековато. Веришь ли, вечерами страшно в пустую квартиру заходить.

МУЖ. Тогда женись.

ДРУГ. Связать себя с женщиной, которая полгода будет казаться лучше всех, а остальную жизнь – хуже всех?

МУЖ. Тогда не женись.

ДРУГ. И так сохнуть, пока не превратишься в старый пень?

МУЖ. Чего же ты хочешь?

ДРУГ. Если бы я знал…

В спальне.

ЖЕНА. Кто-нибудь знает, что вы встречаетесь?

ПОДРУГА. Пока нет.

ЖЕНА. Но мне-то ты его покажешь?

ПОДРУГА. (Уклончиво.) Ну конечно.

ЖЕНА. Интересный?

ПОДРУГА. Увидишь.

ЖЕНА. Разводиться собирается?

ПОДРУГА. Трудно понять.

ЖЕНА. Что говорит?

ПОДРУГА. Как все. Спекулирует на жене и ребенке.

ЖЕНА. А эта курица?

ПОДРУГА. Какая курица?

ЖЕНА. Ну, жена. Она его любит?

ПОДРУГА. Конечно нет.

ЖЕНА. (Надевая туфли.) Знаю я таких. Любой ценой держатся за мужа, лишь бы быть замужем. (С удовольствием смотрится в зеркало.) Смотреть на них противно.

ПОДРУГА. (Тоже стоя у зеркала.) Туфли отличные, но на мне как-то не смотрятся.

ЖЕНА. А ты в них походи, привыкни.

ПОДРУГА. Платье, что ли, не то? Он, в сущности, хороший парень, но она его так затюкала…

ЖЕНА. А что из себя представляет эта выдра?

ПОДРУГА. Какая выдра? Жена?

ЖЕНА. Ну да. Неприятная особа?

ПОДРУГА. Дело не в том, какая она. Я вообще ненавижу жен.

ЖЕНА. А сама хочешь замуж. Правда?

ПОДРУГА. Ну и что? Она его не любит, не заботится, изменяет – и все равно она на первом плане, у нее все права. И хотя он отдает мне душу и тело, а ей – грязное белье и зарплату, все равно она на коне, а я – пешка. (Очень серьезно.) Иногда мне бывает так тоскливо…

ЖЕНА. Я понимаю.

ПОДРУГА. Нет, ты не понимаешь. Вот, представь, что ты всегда одна. Дома, на улице, в гостях. Все при ком-то, а ты одна. Ни опоры, ни будущего. И детей нет. Страшнее не придумать.

ЖЕНА. Жалеешь, что развелась?

ПОДРУГА. Мы так друга измучили, что выхода другого не было.

Муж, кончив чинить туфлю, стучится в дверь спальни и заходит к женщинам.