Ротный, взяв с собой отделение бойцов, ящик тола и бикфордов шнур, скрытно пробрался к объекту, заминировал его и поднял на воздух. Группу засекли, началось преследование. Отстреливались до последнего патрона, а затем, орудуя штыками, пошли на прорыв. И все бы полегли, кабы не красноармейский эскадрон, случайно оказавшийся в том месте. За это операцию командир дивизии объявил Ковалеву и оставшимся в живых бойцам благодарность.

Между тем, наступление польских войск в Белоруссии продолжалось, в июле они заняли Молодечно и Слуцк. Командующий советским Западным фронтом был снят с должности, на его место назначили нового. Однако существенных подкреплений красные части не получили, все резервы командование направляло на южное направление где Добровольческая армия Деникина наступала на Москву.

В начале августа, после шестичасового боя, «пилсудчики» захватили Минск, а в конце, несмотря на упорное сопротивление Красной Армии, ими был взят Бобруйск.

Спустя два месяца советские войска предприняли контратаку на город, однако та закончилась поражением. После этого боевые действия затихли – стороны заключили перемирие.

Глава 2. Курсы красных командиров

«Параграф 1. Открыть ускоренные курсы по подготовке командного состава рабоче-крестьянской красной армии в следующих местах: Петроград, Ораниенбаум, Москва, Тверь и Казань».

(Из приказа Народного Комиссариата по военным делам от 14 февраля 1918 года)

Теперь линия Западного фронта проходила по Западной Двине и Березине, где командование РККА стало накапливать резервы для нового наступления.

Одним таким днем Ковалева вызвали в штаб полка вместе с командиром пулеметной команды Роговым. До революции он служил на Балтике, на эсминце «Новик», откуда в составе десанта, ушел в Красную армию. Был крепок, коренаст, летом и зимой носил черный бушлат, а на голове, с муаровой лентой бескозырку.

– Зачем это нас, а Саш? – поинтересовался, шагая рядом с Ковалевым.

– Меньше знаешь, лучше спишь, – пробурчал тот.

– И то правда.

Штаб размещался в небольшом флигеле затрапезного городка, у входа прогуливался часовой, у коновязи под седлом, стояли три лошади.

– К кому? – поправил на плече винтовку.

– Вызвал начштаба.

Поднялись на крыльцо, вошли, доложились адъютанту.

– Обождите, – показал тот на лавку у стены и скрылся за дверью.

Через минуту вернулся,– проходите.

За широким канцелярским столом, на котором лежала развернутая карта, по телефону ругался худой, с седым ежиком человек, в коверкотовой гимнастерке.

– А я тебе сказал проверить и доложить! – в сердцах брякнул на футляр трубку.

– Садитесь, товарищи, – кивнул на стулья. – Значит так (обвел набрякшими глазами) Из Реввоенсовета, за подписью товарища Троцкого, в штаб армии поступила телеграмма – откомандировать в Москву на военные курсы двух достойных командиров. Выбор пал на вас.

– Это почему? – переглянулись оба.

– Нужны молодые и энергичные.

– А если..? – открыл было рот Ковалев

– Никаких если! (повысил начштаба голос). Получите в канцелярии мандат и аллюр три креста*. Больше не задерживаю. Козырнув, оба молча вышли.

В соседнем кабинете, где стучал «Ремингтон»*, лысый писарь достал из сейфы уже подготовленную бумагу, с подписью и печатью.

– Завтра в шесть утра в Невель идет обоз с ранеными, можете с ними подъехать, – протянул ротному.

– И на хрена мне эти курсы, – недовольно сказал Рогов, когда спустившись с крыльца, возвращались обратно.

– Я одни уже кончал, – в унисон ответил Ковалев. – Вроде пока хватало.

Среди бойцов ходили слухи, о готовящемся наступлении на поляков, оба хотели принять в нем участие и посчитаться.