Любимым предметом суворовца Булгакова была русская советская литература, которую преподавала Ольга Григорьевна Лисакович.

– После ее уроков нас не надо было гнать в библиотеку, – усмехается Владимир Васильевич. – Сами рвались туда, чтобы почитать книги. Она и привила мне любовь к литературе.

Из книг Владимир Васильевич, как подчеркивал генерал Г.Н. Трошев, черпает мудрость опыта (применению в боевой обстановке гусей или собак не учат в военных академиях), хотя и все нужные по службе «школы» он успешно окончил. «Он хорошо знает историю вообще и военную в частности, он не пропускает новинок мемуарной литературы, особенно тех, где речь идет о войне (где бы и когда бы она не произошла)»[21].

Помнит генерал Булгаков и занятия по немецкому языку, которые проходили в прекрасно оборудованном лингафонном кабинете. На изучение иностранного языка в СВУ отводилось 13 часов в неделю.

– По выпуску мы свободно читали немецкие газеты и журналы, могли без словаря переводить тексты как с русского языка на немецкий, так и наоборот, – в голосе Булгакова слышу ностальгические нотки.

Особое же внимание в суворовском училище уделяли физической подготовке воспитанников. Фасад учебного корпуса составлял 320 метров, а его периметр – ровно километр.

– Вокруг этого здания мы бегали кросс, – продолжает Булгаков, – где стартовали, там и финишировали. Во время кросса все двери в учебном корпусе закрывались, срезать дистанцию было невозможно.

Выносливость, которая необходима каждому офицеру, тренировали не только на утренней зарядке или занятиях по физической подготовке. Пешие марши с полной выкладкой (в снаряжении, с вещмешками, учебным оружием и саперными лопатками) в полевой лагерь, располагавшийся в Тарском ущелье… Эти изнурительные переходы генерал Булгаков помнит до сих пор.

– Тебе тяжело, а ты должен двигаться вперед. Тебе хочется пить, а офицеры-воспитатели требуют соблюдать питьевой режим. А как его соблюсти, если на боку болтается фляжка, а в ней булькает вода?! Но командиры взводов были неумолимы: «Умри, но к фляжке не прикасайся!» Так в нас, мальчишках, воспитывали мужской характер.

В летнем лагере ребята занимались горной подготовкой. Вспоминая его, Владимир Васильевич светлеет лицом:

– Все там для нас было в диковинку. Кругом красота неописуемая!

В горах суворовцы осваивали технику передвижения по скалам, осыпям, травянистым склонам. Переправлялись через бурную реку, страхуя друг друга, а заодно вырабатывали уверенность в своих силах. Преодолевали страх. В конце летней практики – восхождение на одну из вершин Скалистого хребта Кавказа: сначала на Лысую гору, она поменьше и взбираться на нее легче, затем на Столовую, имевшую вид громадного плоского стола, поросшего густой травой.

– А на выпускном курсе, – продолжает Булгаков, – мы покоряли Малчучкорт, одну из ключевых вершин Кавказа. Зачетная она была в зимнее время, причем восхождение мы совершали ночью: там в одном месте узкая тропа петляла над пропастью, и ночью ты не видишь, что внизу творится, идешь спокойно. Некоторые, поднимаясь по ней, все же чувствовали себя неуверенно. Ну а спускались днем – тут уж деваться некуда, – усмехается мой собеседник. – После восхождения каждому вручили значок «Альпинист СССР» – круглый такой, на нем изображен Эльбрус, две его головы, и альпеншток…

В спортзале СВУ работали спортивные секции. В одной из них воспитанник обязан был тренироваться. На выбор, но в обязательном порядке! Володя Булгаков сначала занимался вольной борьбой, а потом увлекся военным троеборьем. Не упускал он, конечно, и возможности дополнительно потренироваться на перекладине – на первых порах у него не получались мудреные «склепки», выходы зацепом и силой, подъемы переворотом.