На шахте № 34 (поселок Белая Калитва), куда Василий Булгаков устроился забойщиком, молодоженам выделили угол в деревянном бараке. Летом 1946 года, когда на Дону свирепствовал голод, в их семье появился первенец, которого окрестили Петром. Здоровье у малыша оказалось хрупким, и он умер в раннем детстве. Родители погоревали-погоревали, да делать нечего: надо же как-то жить. А вскоре Анна Пантелеевна почувствовала, что носит под сердцем малыша. 1 января 1949 года в их семье родился сын, которого назвали Владимиром.

Вспоминая о годах, проведенных на донской земле, Владимир Васильевич Булгаков рассказывает:

– Места, окружающие Белую Калитву, очень красивые. Особенно старый Донецкий кряж: череда возвышенностей, поросших лесом. Такое ощущение, будто перед тобой горный массив. Население в основном донские казаки. Вокруг поселка было много шахт, куда в поисках работы приезжали люди со всех уголков нашей страны, тогда необъятного Советского Союза: из Средней Азии и Белоруссии, с Кавказа и Кубани. В общем, полный интернационал! Конечно, уголь добывали и местные казаки, жившие в хуторах и станицах. Люди трудились с утра до ночи, а отец вообще сутками пропадал на шахте – забой работал круглосуточно. Вся жизнь рабочего люда проходила у меня на глазах…

В начале 1951 года Василия Николаевича перевели на шахту № 35 (в двадцати километрах от Белой Калитвы), и Булгаковы переехали в поселок с одноименным названием[17]. Тогда же в их семье родилась дочь Валя, а в октябре 1954 года – младший сын Сергей.

Поселок Шахты-35 располагался в живописном месте. С одной стороны его окаймлял молодой лес, а с другой – извилистая река с загадочным названием Северский Донец. Ее исток находится на склонах Курского плато к северу от Белгорода – в Древней Руси эти места именовались Северской землей (отсюда, видимо, и пошло название реки). Правили там потомки древнерусского князя Святослава Ярославовича. Самый известный из них, князь Игорь, в 1185 году со своей дружиной одержал победу над половцами и стал героем древнерусской поэмы «Слово о полку Игореве». Его войско, пройдя через нынешний Донбасс, завершило поход близ Белой Калитвы, где и состоялась историческая битва.

Весной 1970 года на Караул-горе, что возвышается над Белой Калитвой (ныне городом), был открыт единственный в стране памятник: «Воинам Игоревой рати – храбрым русичам 1185 год», посвященный 775‑летию «Слова о полку Игореве». Под монолитом замурованы капсулы с землей, доставленной из Киева, Путивля, Новгород-Северского, других городов, откуда дружинники шли в Игореву рать.

Всякий раз, бывая в тех местах, Владимир Васильевич непременно приходит на Караул-гору, чтобы поклониться древним героям. Впрочем, он и сам, как эти былинные ратники, достоин славы и почитания земляков. Потому что Герой России генерал-полковник Владимир Булгаков не только доблестный воин, он еще и полководец, войска которого в сложный период современной России одержали ряд побед, значение которых еще предстоит оценить потомкам.

Шахтеры жили как одна семья.

– Может быть, сказывалась фронтовая спайка – война-то только закончилась, – рассуждает Владимир Васильевич. – А может, влияла специфика горняцкого труда – в забое ведь, как на фронте, риск на каждом шагу. Шахтеры доверяли собственные жизни друг другу, как солдат доверяет свою жизнь товарищу в бою. Да и люди тогда были дружней – сейчас этим не похвалишься. В праздники и выходные дни весь поселок высыпал на берег Донца, сдвигались столы, люди выкладывали на них, у кого что было, рядом ставили патефон или граммофон и гуляли до утра с песнями да плясками. Пили умеренно. У моего отца, например, была норма: не больше ста граммов за вечер. Того же, кто «перебирал» и начинал бузить, сразу успокаивали, на корню пресекали недостойное поведение в общественном месте. Тогда пьяных драк вообще не было, не то, что сейчас. Или чтобы милиция охраняла отдыхающих, – не помню такого! У нас на всю округу был единственный участковый инспектор, старшина милиции Десяткин, так для него главное было поймать пацанов, которые прятали по кустам оружие, оставшееся со времен войны.