– А это чего? – полюбопытствовал я.

– Так все свое вожу с собой, – ответил гном. – На новом-то месте, Тар его знает, какой инструмент дадут, да и негоже гному инструмент клянчить, если уж мы за работу беремся, то у нас все для нее есть. И добыть руду, и переплавить можем, да и слитки отлить.

– А Тар это у вас бог? – сразу полюбопытствовал я.

– Эх ты, торговец. Тар это наш дух, покровитель подземного огня и ремесел. Это он открыл нам путь из Большой Тверди, в пещеры Черных гор, а было это 6452 года назад. Боги Большой Тверди прогневались на нас, ибо наши шахты стали так глубоки, что побеспокоили их жилища, а Тар спас нас, вывел в новый мир и укрыл от их гнева.

– Неужто шесть с половиной тысячелетий назад? Как же вы помните это? – изумился я.

– У нас, у подземного народа, память долгая. Гораздо дольше, чем у людей. Да и живем мы побольше. Мне вот через пару месяцев 142 года стукнет, а старейшему в Черных горах, уже под пятьсот. Правда он глух как тетерев и в бороде путается, но из ума еще не выжил.

– Да… – протянул я, – а люди тут давно появились?

– Этого я не ведаю. Первые пару тысяч лет, мы из Черных гор и не вылазили. Да и мало нас тогда было. Это потом, из других мест сюда еще кланы пришли. Да и мы потихоньку размножились да расселяться стали. Ну, помоги нам Тар, поехали, что ли.

Погрузка закончилась. Гномы расселись по возам, и мы выехали за ворота постоялого двора. Гномы впереди, а я за ними.

Проехав через город к западным воротам и махнув на прощание страже, мы покатили по проселку, затейливо петлявшему между холмами. Пологие холмы были расчерчены квадратами полей, перемежавшихся где перелесками, где живыми изгородями из шиповника, а местами и просто невысокими стенами, сложенными из камней и жердей. Постепенно поля стали встречаться все реже и реже, а леса по обочинам становились все гуще. Мы вброд переправились через несколько больших ручьев или даже маленьких речушек, недостаточно больших, чтобы ставить через них мост.

Солнце основательно припекало, но деревья, смыкавшиеся пологом над дорогой, давали приятную прохладу. Чем дальше мы удалялись от Руста, тем чаще стали встречаться дикие звери. Пару раз в чаще мелькали пятнистые бока оленей, а один раз дорогу перед нами перешло целое кабанье семейство.

Не слишком густой широколиственный лес, был наполнен изумрудными тенями с проблесками золотых лучей света. Попадались буки, дубы, березы и еще какие-то деревья, которые я не опознал. В прогалинах раскинула свои арки лещина. Приятно ехать по такому лесу в такой день. Дорога не слишком ухабистая, хорошо укатанная, ложилась под колеса и терялась за поворотами. Ехали мы без особых приключений и к тому моменту, как солнце перевалило за полдень, и Рогур объявил привал на обед, за спиной у нас осталось уже добрых пятнадцать верст. Я отдал в общий котел часть специй и остатки съестных припасов, что у меня были. Над котлом потянулся ароматный дымок. Рогур достал длинную трубку с небольшой чашечкой и, набив ее, раскурил от уголька. Густой синий дымок поднимался вверх и таял на легком ветерке, лениво шевелившем листву.

Обед вышел простым, но вкусным. Похлебка из сушеного мяса с бобами, местной картошкой, луком и специями. Густое варево было сытным, и от добавки я отказался. То, что я называл картошкой, на нее походило не слишком сильно. По виду она больше напоминала крупную морковь, хотя по вкусу и цвету больше походила на картофель. Видимо, лингводекодер, при формировании словаря, учитывал ее вкус, а не вид.

– Скажи Рогур, – обратился я к гному, – сколько нам до Дребеня добираться? Я еще не бывал в этих краях. Только рассказы слышал, да карты видел, а по ним, расстояние можно определить только приблизительно. Я свое большое торговое путешествие начал с востока и решил его закончить сплавом по Ару из Черных гор. Ты же слышал о наших обычаях.