– Так это ты хотел моему сыну счётчик включить????? – И изо всей силы врезал ему кулаком в лицо.

– Так это ты хотел его подрезать… – и новый хлёсткий удар обрушил его на пол. Я вновь приподнял не сопротивляющегося парня над полом.

– Я его растил, я его правильно воспитывал, надеялся, что он жить будет и радовать нас с женой будет, а ты его хотел ножичком… – я бил его с остервенением, бил и не жалел. Ну и что, что я сломаю ему челюсть, нос, расплескаю его мозги по полу. Раз эта скотина так жизнь начинает, так и в будущем никакой пользы от него не будет.

Наверно, я бы его всё-таки и убил, но меня вовремя оттащили от него прибежавший на шум Бондаренко и Тетрюмов.

– Ладно, хорошо… Пока ему хватит. Сергей, иди там к родителям, не надо им это видеть. Вставай, скотина, с тобой ещё не закончили.

Парень медленно, опираясь на стенку, поднялся с пола, лицо было разбито всмятку и вдрызг и он уже был сломлен.

– Так, давай говори, где второй проживает? – Тот согласно мотнул головой, но от страха у него перехватило горло, да и Тетрюмов ему не хило там сдавил сапогом, поэтому из его горла вырывались лишь истеричные и сумбурные вскрики.

– Ладно, успокойся… Бери бумагу и пиши адрес.

Парень неровным шагом подошёл к столу и слепо зашарил руками, а случайно наткнувшись рукой на вязальную спицу, вдруг сильно сжал её и тут же получил двойной удар по лицу как от Тетрюмова, так и от меня.

– А ну брось дурить…

– Да это мне случайно в руки попалась… – испуганно проблеял парень и, наконец-то взяв в руки ручку, попытался на клочке бумаге написать адрес подельника. Но руки сильно дрожали, бумага рвалась, протыкалась и только через пару минут он смог накарябать несколько строк – адрес, имя и фамилию пособника.

– Ну, вот видишь, как это просто сдавать своих товарищей, – я удовлетворённо рассматривал записку, – и рядом он здесь проживает. Ладно, сегодня некогда, а завтра мы к нему нагрянем.

– А ты чего не в армии? – Вдруг задал ему вопрос.

– Отсрочка у меня… – бичуган поняв, что сегодня его убивать не будут, поэтому ответил уже более ровным голосом.

– Всё, отсрочка отменяется, – сильно и больно ткнул его кулаком в грудь, – через пару недель, когда сойдут синяки, идёшь в военкомат и просишься в армию. Если в течение месяца не решишь вопрос, то тебя каждый день будут отлавливать мои бойцы и пиз…ть до потери пульса. Ты понял меня? Ну, вот и хорошо.

Плотно закрыв дверь в большую комнату, мы вышли в коридор, куда сразу же вышел и Бондаренко, а за ним родители.

– Как вас зовут, уважаемые?

– Меня Олег Петрович, а жену Татьяна Ивановна.

– Очень приятно. Что ж вы так запустили воспитание сына? Вот сейчас пришлось уж очень сильно втолковывать ему, что служба в армии это Священный долг каждого гражданина. А он что-то свою Родину совсем не любит…? Нехорошо получается. А, Олег Петрович?

Пожилой мужчина как-то смешался и занервничал. Потом справился с собой.

– Да не больно молодёжь сейчас нас родителей слушает. Норовит жить своим умом. Вот и у нас вся надежда на армию. Заберите его в хорошие войска…

Уже в машине Сергей рассказал немного о родителях шпанёнка.

– А что ты хочешь? Он и она рабочие завода РТИ. Обычные работяги, образования нет, зарплата маленькая. Вся жизнь в мелочной борьбе за лишнюю копейку. Если бы не советская власть, фиг бы они имели даже такую квартиру. И чего спрашивается этот балбес будет слушать своих забитых жизнью родителей? Когда кругом рекэт, бандитизм и в любом фильме показывают, как легко можно хапануть кругленькую сумму денег и при этом ни минуты не работать. Так что пока эти хрущёвки для работяг не будут снесены и пока будут такие убогие родители, на которых стыдно равняться – будут и такие ублюдки.