– Разумеется, я не фанатик, – отозвался Стивен. – Воспитал меня философ, и я, в известной мере, проникся его скептицизмом. Он бы назвал присягу детской забавой – бесполезной, хотя и безвредной, если она добровольна. Присяги следует избегать, если ее вам навязывают. Но в наш век немногие, даже среди вас, морских волков, откажутся от сыра, который надо достать из мышеловки.

Наступила продолжительная пауза, во время которой принесли чай.

– Чай вы пьете с молоком, доктор? – спросил Джек.

– Если можно, – отозвался Стивен, который о чем-то задумался, уставившись в пустоту и сжав губы в беззвучном свисте.

– Я бы хотел… – начал было Джек, но Стивен его прервал:

– Принято считать, что проявлять себя в невыгодном свете – это признак слабости или даже неразумности. Но вы говорите со мной с такой откровенностью, что я не могу не последовать вашему примеру. Ваше предложение чрезвычайно соблазнительно. Если не учитывать соображений в пользу такого решения, о которых вы сообщили столь предупредительно, дело еще и в том, что здесь я нахожусь в крайне стесненных обстоятельствах. Пациент, которого я должен был обслуживать до осени, скончался. Насколько мне известно, человек он был состоятельный – у него имелся дом на площади Меррион. Но когда мы с мистером Флори стали осматривать его имущество, прежде чем опечатать его, мы ничего не нашли – ни денег, ни векселей. Его слуга сбежал, что может объяснить этот факт, однако его друзья на мои письма не отвечают, а война отрезала меня от моего небольшого имения в Испании. И когда я вам сказал некоторое время назад, что давно так хорошо не ел, я говорил это не из пустой вежливости.

– Какой кошмар! – воскликнул Джек. – Мне страшно жаль, что вы оказались в таком затруднительном положении, и если из-за res augusta[20] у вас сложности с наличностью, надеюсь, вы позволите мне… – С этими словами Обри полез в карман панталон, но Стивен Мэтьюрин, улыбаясь и качая головой, проговорил:

– Нет, нет, нет. Но вы очень добры.

– Мне, право, жаль, что вы оказались в таком затруднительном положении, доктор, – повторил Джек Обри, – я испытываю нечто вроде стыда из-за того, что воспользовался им. Но моей «Софи» нужен врач. Морякам нравится, когда с ними хоть кто-то может нянчиться. Они любят, когда им выдают какие-то снадобья, и судовой экипаж, в котором нет пусть даже самого неотесанного лекаря, – несчастные люди. Кроме того, вот вам ответ на ваши денежные затруднения. Для такого ученого человека, как вы, жалованье мизерное – пять фунтов в месяц, и мне даже стыдно называть такую сумму. Но зато есть возможность получать призовые деньги; кроме того, имеется дополнительный приработок наподобие «дара королевы Анны» и добавочных сумм при лечении больных оспой. Они высчитываются из их жалованья.

– Что касается денег, то я не очень забочусь о них. Уж если бессмертный Линней смог преодолеть в Лапландии пять тысяч миль, имея в кармане всего двадцать пять фунтов, то наверняка на это способен и я… Но это действительно возможно? Ведь наверняка должно быть какое-то официальное назначение? Форма? Инструменты? Лекарства?

– Теперь, когда вы вдаетесь в такие тонкости, я поражаюсь тому, как удивительно мало я знаю, – отозвался с улыбкой Джек Обри. – Храни вас Господь, доктор, но мы не должны допустить, чтобы нам мешали такие пустяки. Официальное разрешение военно-морского министерства иметь вы должны, я в этом уверен. Но я знаю, что адмирал выдаст вам временный приказ, как только я попрошу его об этом. И сделает это с удовольствием. Что касается формы, то у морских врачей она ничего особенного собой не представляет, хотя обычно они носят синие мундиры. Что касается инструментов и прочего, то положитесь на меня. Думаю, что из госпиталя пришлют на борт судна набор инструментов. Об этом позаботится мистер Флори или кто-нибудь из тамошних хирургов. Однако в любом случае тотчас отправляйтесь на судно. Приходите, когда вам будет угодно. Приходите, скажем, завтра, и мы вместе отобедаем. Даже на получение временного приказа понадобится какое-то время, поэтому в этом плавании вы будете моим гостем. Комфорта не ждите – сами понимаете, на бриге тесновато. Зато приобщитесь к жизни военных моряков. А если вы задолжали наглому домохозяину, то мы мигом обломаем ему рога. Позвольте, я вам налью. Я уверен, «Софи» вам понравится, потому что она чрезвычайно располагает к философии.