– Значит, стать мальчиком ты всё же хочешь! Я так и знал!

– Не всё зависит от нас, но с таким приятелем как ты, я не прочь пуститься в какую-нибудь немыслимую авантюру, что все мальчишки на свете называют приключением. А уж если будет приключение, то лучше пережить его мальчишкой, чем таким неуклюжим и немолодым дядькой, как я сейчас.

– Не такой уж ты неуклюжий и совсем ещё не старый.

– Лесть – плохая штука. Мальчикам, вроде тебя, она не к лицу. Надо всегда говорить правду – честно и прямо в глаза.

– Совсем я не лестю, – смутился мальчишка, – ты совсем не старый… пока ещё.

– Правильно говорить «я не льщу» – тоном учителя поправил я. – Ну да бог с ним, с желанием, хоть и жаль, честное слово, что шансов на его исполнение практически нет.

– Кто знает, много или мало этих шансов? Главное – быть готовым.

– К чему?

– К тому.

– А я, как пионер – всегда готов!

Мы сидели на берегу реки. Точнее – на почерневшем от времени и воды бревне в паре метров от воды. Сил идти дальше почти не осталось, и надо было подумать о приближающейся ночи. К тому же в животах уже так урчало от голода, что все остальные звуки сами собой отходили на второй план. Пока не стемнело, неплохо бы раздобыть что-то съедобное.

– Интересно, ночи здесь холодные или нет? – не обращаясь конкретно к Тиму, задумчиво произнёс я.

– Я не знаю, – ответил он.

– Это понятно, что не знаешь. Если будет холодно, мы тут дуба дадим под открытым небом. Нам даже укрыться нечем. А если дождь? А если какие-нибудь хищники водятся? Н-да… занесло нас чёрт знает куда…

– Ты всё ещё злишься на меня?

– Стоило бы, да какой от этого толк? Сейчас надо думать, как обратно выбираться будем, а в первую очередь – как ночь пережить и с голода не умереть.

– Можно шалаш построить…

– Можно. А на ужин что?

– Не знаю.

Вот и у меня тоже мало идей. После того, что случилось, прошло уже несколько часов, а мы здесь не встретили ни одного человека. Будто людей тут вообще не существует. Птицы есть, мелкое зверьё присутствует, (я видел белку на дереве и косулю, пробежавшую недалеко от нас), вероятно и рыба есть в реке, а где люди?

– Значит, так: ночевать будем здесь. Ты сейчас собираешь дрова – по берегу полно сухих веток и плавника валяется, стаскивай всё в одну кучу. Чем больше соберёшь – тем лучше, может, костёр всю ночь придётся жечь.

– А чем огонь добудем? Спичек у нас нет.

– Об этом не беспокойся, добудем.

– Ты что будешь делать?

– Попробую рыбы наловить, надо же нам хоть немного поесть. Отощаешь ещё, как я тебя Вере Сергеевне возвращать буду? Всё же я за тебя отвечаю, хоть ты и умудрился непостижимым мне образом сделать из меня… то, что сделал.

– Это не я…

– Не ты… Гарри Поттер, что ли? Молчи уж, авантюрист-малолетка.

– А сам-то? Жаль, зеркала нет, посмотрел бы на себя. Кто говорил, что желания могут исполниться? Вот как сам себе нажелал, так и получилось, а я здесь ни при чём. И вообще, ты такой же мальчик, как я, так что поменьше тут командуй.

– А по шее? Это ведь ТАМ я не имел права тебе накостылять, а ТУТ мы в равном положении, как ты сам заметил, так что имею право.

– Не совсем в равном, ты, старше, а я младше – то есть всё равно маленький, а маленьких обижать нехорошо.

– В твоём возрасте… в нашем возрасте год-другой разница небольшая, так что имею право.

Тимка спрыгнул с бревна, отряхнул шорты, встал напротив меня и заявил:

– Вот не понимаю я вас, взрослых. Вы всё плачетесь, как хорошо было, когда вы были мальчиками и девочками, ностальгируете, слезы пускаете, а вот появилась возможность некоторым вернуться в детство, так сразу: авантюрист, шею намылю… Что не так? Сам говорил, каким хотел стать, вот и стал. Радоваться надо, что на нормального человека теперь похож, а ты драться собрался. И вообще, если по-честному, ты спасибо должен мне сказать, а не ругаться, – заявил нахалёнок.