Есть города, в которые стоит приехать хотя бы раз – как, например, в Одессу с ее удивительной атмосферой юмора и консервативной архитектурой, или в Гамбург – необъятный порт и красивейший город, построенный с истинно немецкой аккуратностью. Есть города, в который можно приехать однажды – а потом они «цепляют» тебя навсегда. Таким городами Денис по праву считал Севастополь и Питер. А есть города, в которые приезжаешь лишь по острой необходимости, находишься там в состоянии постоянной тоски и брезгливости, а уезжаешь с невероятным облегчением.

Почему-то такое отношение у Дениса сложилось непосредственно к Джанкою. В те редкие транзиты, когда он выползал из затхлого вагона на перрон, он воспринимал Джанкой как смесь огромного татарского рынка и цыганского табора. Шум, сутолока…снующие туда-сюда торговки пивом, семечками, лавашами и почему-то – солеными огурцами подходили к тебе с периодичностью выстрелов тяжелого пулемета. Чумазые пацаны, как бусами обвешанные воблой, совсем недавно собственноручно пойманной на лимане, бегали гурьбой, стараясь переорать один другого. У этих вообще не стоит что-либо брать – того и гляди в карман залезут так, что и заметить не успеешь.

А свежесть раннего летнего утра почти целиком терялась в вони тепловозов, перегоняемых с линии на линию.

Возможно, Ирина чувствовала что-то подобное. Во всяком случае, она наотрез отказалась выходить из вагона.

– Ты что, с самой Одессы так и сидишь, не вставая? – усмехнулся он.

– Нет. Просто сейчас я не хочу. – она вгляделась в окно. – Прохладно… да и чего там делать?

– Тогда ты сторожишь вещи.

– Хорошо. – она потянулась к книге и добавила: – Когда украдут, я скажу.

Снаружи и вправду было прохладно, но после духоты поезда это было даже приятным.

Вокзал с виду был практически пустой. За спиной, почти у самого тамбура, курила сонная пожилая проводница. Возле наглухо закрытого киоска с блеклой надписью «Союзпечать» толстая уборщица, одетая в зеленую жилетку поверх спортивной куртки, методично сгребала кучу мусора, рассыпанную возле урны. Влажный от росы перрон блестел в лучах пары фонарей. Зябко поеживаясь, Денис посмотрел налево и увидел еще несколько таких же полуночников, выскочивших из дальних вагонов перекурить на открытом воздухе. Он невольно кинул взгляд на третье окно «своего» вагона, но увидел лишь свет прожектора, отражавшийся в нем.

Наверное, Ирина опять ушла в книжку.

Начинало светлеть. До рассвета еще не дошло, но сплошная чернота неба неуловимо сменялась утренним сумраком. Купол над головой, усыпанный звездами, обрел глубину, а где-то на горизонте, плохо видимом из-за домов, уже проглядывала бледная полоса зари. Денис посмотрел на часы – почти половина пятого.

Он постоял еще минут пять, а затем вернулся в вагон.

Ира спала сидя, откинувшись к стенке и по-детски приоткрыв губы. Книга лежала на столике страницами вниз, открытая почти в самом конце.

Он долго смотрел на ее лицо – расслабленное и чуточку нахмуренное, словно ей что-то мешало. Потом вздохнул и повернулся к окну. По-хорошему следовало бы сложить столик, чтобы получилась целая полка, и дать девушке немного поспать в нормальном положении – до Симферополя оставалось почти два часа. Но для этого надо было ее разбудить, и Денис почему-то постеснялся тормошить ее с таким предложением. Начнет отказываться, сразу скажет что-то вроде– «да я уже не буду спать, что там ехать осталось» … Хотя… может и не скажет. «Ладно, пусть спит. Если ей станет неудобно – все равно проснется, тогда и предложу». Самому спать совершенно не хотелось. Снаружи доносился искаженный динамиком женский голос: «Увага! Закінчується посадка на пасажирський поiзд номер шістсот п'ятдесят перший, сполученням Одеса-Сімферополь. Поiзд стоїть на першій колії. Нумерація вагонів починається з хвоста поiзда… Внимание! Заканчивается посадка…» и то же самое по-русски.