«Видимо, не могу… Кошмар…»

Чуть успокоившись, я набираю похожий номер – должна же я куда-нибудь дозвониться. Мне нужна помощь.

– Алло, это с-с-скорая?

– Да, что случилось?!

– Я превратилас-с-сь в змею! Наполовину… Я с-с-стала змеёй! С-с-слыш-ш-шите, я ш-ш-шиплю? Алло…

– Девушка вы спятили?! Какая змея?! Что вы несёте?

– Я правда с-с-стала змеёй! Я с-с-сейчас-с-с в заколдованном мес-с-сте… В каком-то подвале с джунглями! Ам, под лес-с-стницей в лес-с-су рядом с-с-с вос-с-сьмой ш-ш-школой!

– Я сейчас в милицию позвоню! Немедленно прекратите это безобразие!

– Но это правда! Мне нужна помощь! У меня хвос-с-ст и клыки с-с-с ядом! Мне нужно…

– Меньше пробовать всякой дряни нужно! – перебивает меня взбешенный женский голос и связь обрывается.

«Ещё куда-то звонить бесполезно…»

– Мне не верят… Мне точно не поверят, пока не увидят меня, – слёзы сами на глаза наворачиваются.

Вдруг в груди что-то закололо. И очень сильно. Я прижимаю руку к груди – там что-то выпуклое, твёрдое и холодное. Опускаю взгляд – тот самый камень, который я разбила…

«Он что в моём теле?»

Я пытаюсь вытащить его, но это оказывается безуспешно, да и к тому же больно. Настолько больно, что кажется, я сейчас вырву из груди кусок плоти.

«Я разбила этот чёртов камень, а он целый! Ещё и в моём теле!»

И разбить его снова не получается! Это всё равно, что ломать себе кости – больно и после останется внутри.

«Так спокойно… Надо выбираться отсюда! Только вот как? Раз уж я теперь змея, то я, типа, должна ползать? Нет… хотя, если подумать…»

– Тихо… С-с-спокойно… Так. Попробуем…

Я пытаюсь извиваться, но не очень-то у меня получается. И ощущается это странно. Жутко непривычно. У меня сейчас один хвост больше, чем я раньше вся была.

«Хотя зачем я вообще мучаюсь? Что мне надо это? Камень же волшебный…»

– Я хочу обратно превратиться в человека, – вроде бы без шипения получилось.

Ничего не выходит. Я ни только не превратилась, но ещё и не чувствую ничего.

– Я хочу обратно превратиться в человека! – я повторяю погромче и ложу руку на камень.

Не вышло.

– Я желаю с-с-стать человеком! – я уже кричу, роняя слёзы.

И снова ничего не выходит.

– Я хочу вернуться домой! Я правда очень хочу… Я хочу с-с-стать человеком! Хочу домой! Мама….

И опять, и опять ничего не происходит.

– Домой хочу! – я просто плачу.

«Я всё потеряла… и то, что наколдовал камень, тоже исчезло. Я превратилась в неизвестно кого и не умею даже двигаться в таком виде! Я обречена…»

***

Моя истерика заканчивается только к вечеру. Я уже поняла, что ничего хорошего меня здесь не ждёт. И стать человеком, видимо, тоже не получится.

«Но я не хочу ни этот дурацкий хвост, ни ядовитые клыки, ни этот тупой камень у меня в груди… Я не хочу быть чудовищем!»

Есть хочется… Я вроде бы брала с собой какие-то вещи.

Рюкзак, что я брала, валяется метров через семь. Руками не дотянуться. А я извиваться не умею…

«Так ладно… А если поджать руки и нагнуться? Должно получиться… вроде бы…»

У меня вроде бы и получается, но я очень скоро останавливаюсь – очень уж непривычно. Даже немного страшно.

– Так, тиш-ш-ше, это для тебя теперь нормально, – знаю, что это не человеческое чувство, но всё равно себя успокаиваю, – Ты с-с-скоро привыкнеш-ш-шь. И к ш-ш-шипенью тоже.

Я пробую ещё раз. Хоть это и жутко неудобно и неприятно, я всё же доползаю до рюкзака. Только там я не нахожу ни еды, ни воды – вообще ничего!

«Как я могла взять пустой рюкзак?!»

Я обшариваю все карманы, но нахожу только непонятную штуку, вроде бы плеер, а вроде бы хрень какая-то. А на этой штуке такая запись:

«Ты всё понимаешь. Это навсегда. Даник».