До этого момента я думала, что чудеса на свете случаются крайне редко и только не в моей жизни. А тут после затяжной депрессии такой фейерверк эмоций!

Обезьянка сидела на переднем сиденье моей машины и еще несколько дней хранила запах его парфюма. Я слушала музыку, которая в тот вечер звучала у него в салоне и вспоминала, как еще стоя за дверью, почувствовала, что этот мужчина мне понравится. Да, его статус не мог не сыграть определенную роль, ведь это показатель ума и силы личности. Но в моих внезапных чувствах роль статуса второстепенна. Сначала что-то тронуло меня в его голосе, а потом, в момент встречи наших взглядов, два сердца застучали в унисон. Такое в среднем и зрелом возрасте – редкая роскошь. Поклонник старше меня на тринадцать лет.

Я еще раздумывала над его предложением, всё больше склоняясь к убеждению в его принадлежности к числу настоящих мужчин (к тридцати шести я все еще не избавилась от потребности верить в такое). В нем чувствовалась надежность. Привычка властвовать была схожа с отцовской заботливостью и в нужный момент, наверное, плавно перетекала из первой во вторую. Я начала догадываться, что манера его поведения, близкая к эпатажной, может являться как стремлением привлечь внимание, так и защитой – этаким куражом с целью стряхнуть с себя массу чужих проблем, принятых за день. В любом случае это маска. Под ней он другой.

На первый взгляд все хорошо. Что же все-таки вызывает сомнение? Я сама. Это будет каждодневная борьба за интерес избалованного успехом и вниманием мужчины. Я не смогу позволить себе расслабиться, какой была при жизни с мужем в первые годы (не сомневаясь в его любви). Мужа не надо было снова и снова покорять, стало достаточным просто быть рядом. Теперь мужчина на порядок выше. Смогу ли я ему соответствовать? Отвержения я не перенесу (к сожалению или к счастью, я – максималист и ко всему в жизни отношусь завышено серьезно).

Я все прикидывала, каким образом мужчина даст о себе знать, но вариант не угадала. Глава оказался очень пунктуален. Ровно через две недели, когда мое волнение дошло до лихорадки, он появился в моем магазине именно в то время, в какое обычно я там бывала. Впрочем, ему ничего не стоило выяснить это. Буквально за пару минут до закрытия вошел один из обитателей черного джипа-сопроводителя, чтобы убедиться в отсутствии посетителей. А затем появился он – мой Монстр, моя выразительная личность. Продавщица растерялась и забыла поздороваться. Да и я сама чуть не выронила из рук кассовый журнал. Легкий намек security, однако, мы поняли обе: закрыли дверь на ключ. Гость с доброй важностью принялся рассматривать содержимое витрин, где красочным ковром расстилались многочисленные ряды дисков с фильмами, музыкой, компьютерными играми и всяческой другой интеллектуальной всячиной. Я создала свой магазин сама, любила и лелеяла его. Поэтому он дарил мне любовь покупателей и неплохой доход. Мне нравилось в какой-то мере иметь отношение к сфере культуры и искусства.

Обнаружив во внимании Главы заинтересованность, а не просто желание завуалировать повод прихода, я с удовольствием стала его экскурсоводом. Всё внимательно рассмотрев и расспросив, гость неожиданно направился к выходу. Несколько секунд я растерянно хлопала ресницами, но, чуть придя в себя, бросилась к порогу. Сотрудница за мной. Черный джип стоял неподалеку и не трогался с места. Я его узнала по номеру (сразу запоминаю знаки). Кстати, на личной машине Монстра красовались цифры такие же, как и на моей, только в другом порядке. Эти три цифры имели для меня судьбоносное значение на протяжении всей жизни. Вот они: единица, двойка, девятка. Судите сами. Я и мой ребенок появились на свет девятого числа. Замуж я вышла в двадцать один год (два, один) и даже двадцать первого числа. Календарный год моего замужества и следующий год рождения сына в сумме составляют числа двадцать один и двадцать два. Годы взросления, которые в числовом значении делились на девять – день моего рождения, оказывались судьбоносными или даже переломными: восемнадцатилетие и двадцатисемилетие. Стоп! Мне ведь сейчас тридцать шесть! Ничего себе!