Когда Даро стал постарше, его начало с неистовой силой тянуть к Атенаис. Это было сродни наваждению. Но девушка оказывала ему точно такие знаки внимания, как и другим юношам. То есть относилась по-товарищески, и не более того. Даро весь извелся от ее холодности. Он не знал, с какой стороны подойти к Атенаис, чтобы она соблаговолила хоть немного оттаять и стала уделять ему больше внимания, нежели бездушным глиняным сосудам, приготовленным под роспись, или оштукатуренным стенам Лабиранта – с некоторого времени она расписывала их наравне с признанными мастерами.

Дед заказал Карийцу две небольшие амфоры для вина. Он был большим любителем и ценителем этого чудесного напитка, дара богов. В его вилле, на первом этаже, находился подвал, где рядами стояли пифосы с продуктами (запас на «черный день») и сосуды разных форм и размеров с вином и медом.

– А, сын моего доброго друга Видамаро! – доброжелательно улыбнулся Кариец, заметив Даро, который смущенно переминался с ноги на ногу на пороге его мастерской. – Хайре, Даро!

– Хайре… – Даро низко поклонился.

Поклон этот был необязательным. При всем том сын кибернетоса и сам будущий кормчий в иерархии Крита стоял выше мастера-вазописца, но в данном случае Даро кланялся не ремесленнику, хотя и очень известному мастеру, а отцу Атенаис, возможно, будущему родственнику, на что юноша очень надеялся; правда, без должных на то оснований.

– Зачем пожаловал? – спросил Кбид.

Поприветствовав юношу, он решил, что долг гостеприимства выполнил в полной мере, и вернулся к работе. Мастер расписывал ларнак – терракотовую погребальная урну, своего рода небольшой саркофаг. Он был прямоугольным, длиной чуть более двух локтей, с выпуклой двускатной крышкой, на ножках в виде львиных лап и с боковыми ручками. Кариец работал над росписью с огромным тщанием. Похоже, ларнак предназначался для какой-то очень важной персоны, потому что в росписи присутствовала и позолота.

– Дед заказывал две амфоры…

– Амфоры, амфоры… – пробормотал Кбид. – А, вспомнил! Все верно, Акару просил расписать две амфоры для вина. По-моему, они уже готовы. Ими занималась Атенаис. Если это так, то я дам тебе двух слуг, они помогут доставить амфоры до твоего дома. Заказ уже оплачен, поэтому не вижу никаких препятствий.

И он снова углубился в свое занятие. Даро в некоторой растерянности помолчал, а затем все-таки решился нарушить тишину:

– А где они?

– Амфоры… м-да… где они? – Мастер недовольно наморщил лоб; он не любил, когда его отвлекали от работы. – Зайди вон в ту дверь, там находится хозяйство Атенаис. Скажи, что я распорядился насчет носильщиков.

Обрадованный Даро (ему выпала большая удача – увидеться с Атенаис!), ощущая невольный трепет, отворил дверь следующего помещения, которое было личной мастерской девушки. Он знал, что Атенаис потребовала от отца в категорической форме, чтобы тот выделил ей отдельную комнату для работы. И конечно же Кбид не смог ей отказать. Дочь мастера была увлекающейся натурой, как и сам Кариец, поэтому не терпела присутствия в мастерской посторонних, когда она занималась творчеством.

Из-под ее ловких рук выходили настоящие шедевры, которые особенно нравились правительнице острова. Она была настолько милостива к Атенаис, что возвела ее в придворный сан, и теперь девушка могла беспрепятственно посещать дворец в любое время.