– Но я хочу показать вам еще одного тавроса, – продолжил Апикаразоро. – Это чудесное животное! Он вам понравится. Вот с ним я разрешаю вам немного размяться. Только с шестом!

Юноши оживились; правда, к их радости примешалась малая толика горечи. Конечно же, игры с шестом против быка были гораздо безопасней, нежели настоящее противостояние. Тем не менее и для них требовалась недюжинная сноровка. Это очень непросто – оказаться с глазу на глаз с огромным разъяренным животным, намеревающимся растерзать любого, кто встанет у него на пути. Но выбирать и, тем более, что-либо требовать, не приходилось – за мягкостью Апикаразоро скрывалась непреклонная воля. Он был одним из немногих придворных, которым позволялось лицезреть миноса, главного жреца государства, которому поклонялись, как божеству. Правитель острова весьма благоволил к его нелегкому труду по приручению диких быков и обучению их для священных игр. Талант Апикаразоро был большой редкостью и ценился он соответственно.

Следующий бык и впрямь был не хуже тавроса, которому предстояло участвовать в священных играх. Только цвет шкуры у него был не светло-коричневый с белыми пятнами, а палевый.

– Можете в нем не сомневаться, – сказал Апикаразоро. – Бык еще молод, но достаточно хорошо обучен. Он вам задаст жару. Соберитесь…

В отличие от ветерана, которому милостиво предоставили просторный загон, молодой бык находился в стойле, где особо не разгуляешься. Перегнать его на огражденную толстыми жердями площадку, где обычно происходили занятия воспитанников Апикаразоро, оказалось нелегкой задачей. Бык упрямо не хотел покидать стойло. Да и с какой стати? Ему недавно засыпали в ясли меру дробленого ячменя, и он с удовольствием предавался чревоугодию, с презрением посматривая на раба-скотника, который увещевал быка явить милость и последовать туда, куда его хотят загнать.

– Приведите корову! – приказал Апикаразоро.

Молодая красивая коровка, совершенно прелестное животное, подействовала на быка, словно укол копьем. Он дернулся, резко вскинул свою лобастую голову, вооруженную огромными рогами, бросил жевать, заволновался, призывно замычал и отправился за нею вдогонку. Корову завели в ворота тренировочной площадки, а когда там появился бык, ее немедленно убрали – вывели через выход на противоположной стороне. Возмущенный самец заревел и несколько раз боднул прочную калитку.

И тут его окликнул Даро, которому, согласно жребию, выпало первым сразиться с животным. Бык долго не раздумывал. Все еще под влиянием возмущения, что люди так подло его обманули, он ринулся на юношу, который танцевал перед ним обязательный ритуальный танец – своего рода разминка, разогрев мышц перед серьезным, опасным испытанием.

Даро видел, что по обратную сторону ограды уже стоят наготове три младших жреца, помощники Апикаразоро. Если что-то пойдет не так и бык подденет его на рога, они бросятся ему на выручку, чтобы отвлечь животное и утащить Даро с арены. Но он совершенно не сомневался в том, что такая беда с ним никогда не случится; слишком долго и упорно он тренировался в свое время. Все движения Даро были отточены, нервы напряжены до предела, в отличие от расслабленных мышц, готовых в любой момент резко сократиться и отвести его от смертельной опасности.

Бык был совсем близко, когда Даро совершил короткий разбег, оттолкнулся шестом от земли, взмыл в воздух, но вместо того, чтобы перепрыгнуть животное, оказался на его спине. Юноше было зазорно играть в те игры, которыми баловались слабо тренированные ученики Апикаразоро – начинающие.

Даро плотно уселся, вцепился в загривок быка, – начиная от рогов, по всей шее животного шла дорожка из коротких жестких волос, своеобразная грива, – и пошла потеха. Взбесившийся бык пытался сбросить человека на землю; он подкидывал задние ноги так высоко, что другой человек на месте Даро давно бы улетел вперед и попал под копыта. Но юноша держался крепко, как клещ, и благодарил богов, что бык вырос на воле, – у домашних животных гривы на шее не было.