– Ну что ты, Кармен. – Даниэла участливо положила свою руку на прикрытое дорогим изумрудным браслетом запястье подруги. – Не все так плохо. Ты молода, необычайно привлекательна. Не стоит грустить. Не мне судить, но думаю, что такая яркая женщина, как ты, просто не может принадлежать только одному мужчине. Такое часто случается. Видимо, такова твоя судьба. У тебя все еще впереди, и ты еще увидишь, как все эти мужики сами приползут к твоим ногам и будут валяться у них, выпрашивая снисходительность как милость. Они ведь не знают, что мы, женщины, непобедимы в умении сдаваться.

Подруги рассмеялись и чокнулись бокалами, в которых в лучиках солнечного света переливалось искристое красное вино.

На душе Кармен Долон стало легче. Она с благодарностью смотрела на свою добрую и отзывчивую однокурсницу. Как хорошо, если о другом человеке можно сказать: «он мой друг».

Бар-ресторан «El Elefante» высвечивал красной неоновой вывеской на фоне закатного неба. Вечер был свободный. Последнее время дела у Антона Бекетов шли в целом неплохо. Последствия катастрофы на шахте удалось устранить без больших последствий, после чего она заработала еще лучше, чем прежде, вырубая из горной породы все больше драгоценных камней. В течение четырех месяцев поставки изумрудов на ювелирные рынки Парижа, Антверпена и Брюсселя приобрели регулярный, а главное, устойчивый характер. Теперь Антон проводил в узком пенале салона частного «Bombardier Challenger» больше времени, чем в своем офисе в отеле в Боготе. Улыбчивый светло-русый бизнесмен из загадочной Колумбии, всегда подчеркнуто хорошо одетый в дорогие костюмы по последней миланской моде, неизменно вызывал уважение со стороны европейских таможенных властей. К тому же он был щедр и ненавязчив и потому в короткое время сумел установить доверительные отношения с несколькими начальниками ночных смен, которые обеспечивали ему необременительное прохождение таможенного досмотра.

Любому приятно иметь дело с тем, который тебя понимает с полуслова, готов вникнуть во внутренние проблемы, а главное, оказать помощь в нужный момент. Финансовую, разумеется. Поэтому, когда юркий турбореактивный самолетик из Колумбии заруливал на VIP-стоянку, а к трапу подкатывал индивидуальный аэродромный перевозчик для особо важных персон в каком-нибудь Орли, на пункте пограничного контроля уже знали, что скоро они увидят элегантного молодого джентльмена с характерным тропическим загаром, с дорогим атташе-кейсом из блестящей крокодиловой кожи в руке, в котором, кроме кипы документов и досье на торговых партнеров, ничего другого не было. По крайней мере, таможенники хотели так считать и считали. Возможно. «Зеленый» коридор Картахена – Европа работал, и работал бесперебойно, не внушая подозрений официальным органам сразу нескольких государств и пополняя бюджет компании Антона, которая имела такое же оригинальное, как и его рудник «El Chorro», название.

Войдя в бар и спустившись по узкой каменной лестнице вниз, в основное полуподвальное помещение ресторана, Антон не мешкая направился прямо в сторону ярко освященного пятна, где располагалась стойка бара, за которой, как обычно, царствовала габаритная фигура Эдварда, хозяина сегодняшнего вечера.

– Хэллоу, Тони, – незамедлительно отреагировал тот, как только увидел взобравшегося на высокий барный табурет Бекетова. – Как твои дела? Как бизнес? Все в порядке? Что будешь? Как всегда?

– Привет, Эдди. Все о’кей. Налей-ка мне чистого «Ballantine’s» и дай бутылку минеральной воды без газа.

Бармен улыбнулся одними глазами и, вывесив в воздухе знакомую бутылку с зеленой этикеткой, принялся цедить из нее в стакан янтарную струю. Эдди недолюбливал Антона Бекетова. Нет, он ничего не имел против того, что тот время от времени захаживал в его бар. Клиент как клиент, но он интуитивно чувствовал, что между ними пролегает граница, которую вряд ли можно было измерить одними лишь финансовыми диспропорциями. Они общались друг с другом, говорили на ты, но для Эдди Антон был типичным гринго, уверенным в себе, светловолосым, состоятельным человеком, для которого его мир, мир простого ресторанного бармена, был лишь эпизодом в жизни, случайной встречей на незнакомой дороге.