Потом, в 10.00, директор будет выступать перед учениками, родителями и преподавательским составом, а также теми, кто чувствует боль от произошедшей трагедии. Это мероприятие должно было пройти в здании католической церкви «Свет мира». Эта одна из немногих достаточно крупных церквей города, способная вместить большое количество народа. Люди надеялись, что директор ответит на некоторые вопросы, но он не чувствовал, что в состоянии сделать это.

Львиную часть ночи Фрэнк прокрутился с боку на бок. «Господи, посоветуй мне что-нибудь», – просил он и молился.

Пришло утро, но ответа в голове не появилось. Его охватило чувство вины. «Я был обязан создать безопасные условия для учеников и преподавателей, – говорил директор школы. – Но подвел огромное количество людей».

В церкви «Свет мира» были сидячие места на восемьсот пятьдесят человек, и все они оказались заняты. Сотни учеников и родителей стояли вдоль стен и в проходах. Перед собравшимися выступила целая вереница местных бюрократов, которые пытались утешить детей, успокоить которых было непросто. После каждого выступления раздавались жидкие вежливые аплодисменты. Никто не затронул души учеников.

Мистер Ди надеялся на то, что и ему вежливо похлопают и не линчуют. Он считал, что трагедия во многом произошла по его недосмотру. Он не подготовил текста выступления и планировал сказать то, что чувствует.

Его объявили в качестве следующего выступающего, и те, кто сидел, стремительно вскочили на ноги. Дети начали кричать, свистеть и аплодировать. Совершенно неожиданно сотни людей, которые до этого не показывали никаких чувств, начали хлопать и громко плакать.

Мистер Ди схватился за живот, согнулся, отвернулся от зала и зарыдал. Рыдания сотрясали его тело. Целую минуту он не мог справиться с чувствами, и все это время ученики громко хлопали и кричали.

ДиЭнджелесу было сложно повернуться к залу и посмотреть в глаза ученикам. «Все это казалось очень странным, – вспоминал он позднее. – Я не был в состоянии контролировать эмоции, у меня начались конвульсии. Я отвернулся от зала потому, что винил себя. Мне было очень стыдно. И когда я услышал свист и аплодисменты, то понял, что ученики меня поддерживают, и тогда эмоции взяли верх».

Директор подошел к трибуне и произнес: «Мне очень грустно от того, что произошло, и больно, что вам сейчас приходится страдать».

Он сказал, что понимает учеников, всегда будет помогать им и поддерживать. «Моя дверь для вас открыта. Я всегда вас поддержу, когда в этом будет необходимость». Он не пытался преуменьшить масштабы трагедии. «Хотелось бы иметь волшебную палочку, мановением которой можно было бы стереть все чувства. Но такой палочки не существует. Мне бы очень хотелось сказать, что ваши раны заживут, но, к сожалению, этого не произойдет».

Ученики оценили его честность и прямоту. В тот день многие находившиеся в Клемент-Парке ученики говорили о том, что устали слышать, как масса взрослых убеждает их в том, что все будет хорошо. Дети прекрасно знали правду и хотели, чтобы кто-нибудь громко и четко описал ситуацию такой, какая она есть.

В конце выступления мистер Ди сказал ученикам, что любит их. Любит всех и каждого. Дети хотели услышать и это.

В этот период у многих детей возникли осложнения с родителями. «Мне сложно сидеть дома, – говорил один подросток. – Как только приходит мама, я стараюсь куда-нибудь уйти». Многие кивали, слыша такие слова. Матери были настолько испуганы возможностью смерти своих детей, что хотели их постоянно обнимать. Обниматься постоянно – вот это было лейтмотивом второй половины вторника.