Пробки уже почти рассосались, кое-где, правда, приходилось стоять на светофорах и объезжать застрявшие и заглохшие автомобили, но это было вполне обычным делом. Начало потихоньку проясняться, а это значило, что к вечеру будет холоднее. Неспешным ходом Михаил покинул черту города и покатил по просторному шоссе в направлении дачного посёлка, в последнее время приобретавшего всё большую популярность среди зажиточных москвичей. На трассе почти никого не было. Народ успел разъехаться на работу или вернуться домой, так что включённый ближний свет фар вырывал из небытия отставшие от своих снежинки, ударял их со скоростью девяносто километров в час и искал новые жертвы…

Не доезжая до ворот, Михаил остановился. Он не хотел об этом думать, но почему-то мысли о его погибшем брате настойчиво врывались в область сознательного. Ему нужно было перевести дух. Его старший брат, Валера, умер при загадочных обстоятельствах под самый Новый год. Его тело распласталось у входа в подъезд их тогдашнего дома. Никаких признаков насильственной смерти не было. Следователи были в замешательстве. Здоровый молодой человек, а ему было в то время восемнадцать, просто рухнул наземь и скончался. Он не пил, не курил, не был наркоманом (это показало вскрытие), не вращался в сомнительных компаниях. Учился на первом курсе в университете Дружбы народов. Да и со здоровьем у него всегда всё было в порядке, не то, что у Михаила, вечного больного и чахлого ребёнка. В итоге всё списали на инсульт. Но как в таком возрасте такое могло произойти?

Михаил долго не был в силах прийти в себя после случившегося. Замкнулся и стал ещё более вялым, чем обычно. А потом его словно вырвало из той, предыдущей жизни и вкрутило в новую, в тот самый момент, когда он повстречал Марину. И всё забылось. Сны с различными инсценировками смерти брата ушли, кошмары наяву рассеялись. А со Славой исчезли последние симптомы горя. И вот теперь призрак брата вновь заявил свои права и требовал к себе неусыпного внимания.

Михаил встряхнул головой, прогоняя навязчивые мысли, и подъехал к воротам.

–Бип-бип! – пропела кнопка звонка.

–Да, – после непродолжительного ожидания ответил ему голос Анастасии Львовны. Михаил поднял голову к камере наружного наблюдения, – А это ты, – с сожалением сказала тёща, – Сейчас открою, – раздался сигнал команды, и ворота плавно поплыли внутрь. Михаил вернулся к машине, заехал внутрь и остановился. Ворота закрылись. Он вышел из шестёрки и добежал до двери.

–Проходи, – Марина впустила его внутрь, уже оповещённая матерью о его прибытии.

–Привет, – Михаил осторожно ступил на коврик в прихожей.

–Снимай ботинки и одень тапочки, – Марина захлопнула дверь, – Серёжка спит.

–Жалко.

–Он встал рано, так что, – Марина слова извинялась, но по тону её слов было ясно, что это всего лишь знак приличия. Сожаления у неё не было.

–Как ты?

–Я устала, – Марина почесала голову, – Мама приготовила завтрак. Если ты хочешь есть, то…, – она как-то неопределённо махнула рукой.

–Я бы кофе попил, – Михаил уже переобулся.

–Тогда иди на кухню. Папа там сидит. Пообщайтесь, – Михаил сразу ощутил, что его начали низводить до положения тестя.

–Хорошо, – она направился через огромный холл на кухню.

–Да, – задержала его Марина.

–Что? – он обернулся.

–Знаешь, я…, – Марина замолчала, но быстро собралась, – Я пока здесь останусь.

–На сколько?

–Не знаю. Мне надо прийти в себя…

–Ладно, – Михаил понял, что муха уже попала в паутину.

–И ещё… Не курите там. Выходите на улицу.

–Ладно, – согласился Михаил и продолжил свой путь…

Уже под ночь заявились друзья. Из их объяснений Игорь выяснил для себя только одно – они не знали о случившемся до сегодняшнего дня. Но зато мгновенно приехали после того, как Лёха их отчитал за нерадивость и пренебрежение. Сева принёс хорошего коньяка. Ирина Андреевна разрешила посидеть, но категорически запретила пить Игорю.