Подняв ее вверх (мало ли, кто тут шастает – вдруг турели его проворонят и он сможет залезть на террасу моего форта?), я бросился по уже знакомому маршруту.

В этот раз весь путь я преодолел намного быстрее. То ли за счет того, что на мне не было брони, то ли меня подстегивала мысль и надежда успеть получить все свое назад.

Я вышел к знакомой поляне и затаился за деревом, пытаясь остаться незаметным и при этом разглядеть, где кто находится.

Раненого мара видно не было. Зато обнаружились трупы остальных – кто-то аккуратно их сложил рядком.

Этот кто-то обнаружился достаточно быстро – тот самый раб, которому я «подарил» свободу. Он вышел из палатки, подошел к костру и помешал похлебку, бурлящую в котелке.

Я вышел из-за деревьев, двинулся к нему, держа бывшего раба на мушке и не забывая оглядываться по сторонам.

Когда до бывшего раба оставалось всего-то метра три, я окликнул его, и он обернулся.

– О! Твоя жить! – обрадованно заявил он.

– Где мары? – спросил я.

– Тать уйти к предкам, – ответил бывший раб, – Мундалабай помочь ему.

Я удивленно уставился на него. Если я правильно понял…

– Ты убил его, что ли? – наконец спросил я.

– Тать говорить: «Мундалабай ‒ раб». Мундалабай не хотеть стать раб. Мундалабай отправить Тать к предкам.

– И где труп?

– Тать там, – Мундалабай, не пожелавший вновь стать рабом, указал в сторону рядка трупов.

Я, не отводя от него взгляда и не опуская оружия, двинулся в указанном направлении.

Ну да, тот тип, что пристрелил меня, пока броня обновлялась, нашелся среди усопших. Вот только опознал я его с трудом – по одежке и простреленной ноге. Вместо лица, да и вообще, вместо головы, было самое настоящее крошево – осколки костей, мозгов и крови вперемешку.

– Ты что, на нем прыгал, что ли? – спросил я у бывшего раба.

– Мундалабай бить камень, – бывший раб поднял камень, лежавший у его ног, и протянул мне на вытянутой руке.

– Брось! – приказал я. – Брось камень, мать твою! Или отправишься к предкам.

Мундалабай испуганно уронил камень и тут же поднял руки вверх.

– Мундалабай не хотеть к предкам, Мундалабай жить!

– Где пленник? – спросил я, а затем уточнил, так как бывший раб явно не понял, о чем я спрашиваю. – Где человек, привязанный к бубалу?

– Брось оружие! – приказали уже мне со стороны палатки. – И не вздумай дернуться – сразу завалю!

Я узнал голос Кийко.

– Кийко! Это я! – ответил я, но на всякий случай не стал провоцировать товарища, замерев на месте. Впрочем, продолжая целиться в Мундалабая.

– Кто ‒ «я»? – не понял Кийко.

– Ну, кто? Сам-то как думаешь? – сварливо поинтересовался я.

Несколько секунд стояла тишина, явно Кийко уже понял, кем я являюсь, но не узнал – естественно, я ведь выглядел, как обычно. В том плане, что был в собственном теле, а не теле клона.

И, похоже, Кийко не мог понять, как я умудрился это сделать.

– Ты на морду не смотри, ты смотри, чей ствол у меня в руках, – подсказал я ему.

– Мало ли, где ты его взял, – проворчал Кийко.

– У друга нашего ‒ лучника, который сейчас бока пролеживает в санатории, – ответил я.

– Мик, это действительно ты? – видимо, бросив все попытки найти рациональное объяснение моему перевоплощению, поинтересовался Кийко.

– Я. Как еще тебе доказать?

– Ну…не знаю. Есть ведь вещи, о которых не могут знать посторонние.

– Ты во время «стажерства» нам угрожал, – подумав, начал перечислять я, – ты знаешь о том, куда мы отвели бубала, и чем он был нагружен. Мы спасли пару колонистов, возвращаясь назад. Достаточно?

– Пожалуй, да.

Кийко убрал оружие и попытался подняться на ноги. Но у него не получилось – как только он оперся на левую ногу, с криком рухнул на землю.