«Небось те парни оказались не просто компашкой укуренных наркоманов-алкашей, а из натуральных бандюков, – промелькнула паническая мысль. – И теперь их дружки пришли мстить».

Я сжалась в снегу, стараясь выглядеть как можно незаметнее. А потом вдруг поняла, что проблемы выживания заботят, похоже, только меня, ибо Дан по-прежнему стоял на дороге.

Словно в замедленной съемке, я неотрывно смотрела, как нападавшие направляют оружие на Дана. Как вновь начинают стрелять, а тот в совершенно неуместном защитном жесте вытягивает вперед руку.

Я даже открыла рот, чтобы завизжать снова, но так и застыла. А вместе со мной застыли в воздухе перед Даном пули. Точь-в-точь как в фильме «Матрица», ей-богу!

«Фокус» русоволосого Кашпировского поразил не только меня, но и бандюков: они даже стрелять перестали. Дан же мрачно усмехнулся, повел рукой, и пули послушно посыпались на заснеженную дорогу.

Еще одно едва уловимое движение – и в его ладонях вспыхнуло пламя. Настоящее, яркое, мгновенно скрутившееся в пылающий шар.

Файербол! Это ведь настоящий файербол! Я такие в фэнтези-фильмах видела!

Да кто такой этот Дан, гром его раздери?! Неужели наши службисты настолько круты?

Я даже ненадолго об автоматчиках забыла и с земли приподнялась, пытаясь получше разглядеть столь удивительное зрелище.

В то же время Дан щелкнул пальцами, и слепящий шар с умопомрачительной скоростью рванулся к нападавшим. Мгновение, и первый из бандюков оказался охвачен огнем. Следом за ним второй, а потом взвыл от встречи с очередным файерболом третий…

Внезапно Дан зашипел, скривился, словно от боли, и потянулся рукой к шее. И в этот момент последний из нападавших, опомнившись, выстрелил еще раз. Не сдерживаемые больше неведомым барьером, пули попали в Дана. Тот запоздало дернулся и стал медленно оседать на землю.

– Сволочи! Убивают! – заорала я на адреналине и бросила в бандюка первое, что попалось под руку, – сжатую в кулаке горсть снега.

На меткость я никогда не жаловалась, так что снежок угодил нападавшему точно в лоб. Никакого вреда, разумеется, не причинил, но от неожиданности автоматчик отшатнулся и опустил оружие. А спустя мгновение его поглотило слепящее пламя.

За считаные секунды от четырех бандюков не осталось даже пепла.

Это было невозможно! Невероятно! Я и предположить не могла, что в природе существуют такие люди, как Дан…

Дан!

Я быстро перевела взгляд, но увидела лишь, как его рука бессильно опустилась, а глаза закрылись. Мой русоволосый спаситель лежал на обледенелой дороге, не подавая признаков жизни, а на его пальто расплывались темные пятна.

– Дан?!

Забыв все страхи и опасения, я рванулась к нему. Склонившись, прижалась к груди и прислушалась. Дан не дышал. Сердцебиения не было. Боже! Неужели он… он…

– Дан! Данчик! Ты только не умирай, слышишь? – взвыла я в панике. – Не умирай! Открой глаза! Открой глаза, я сказала!

Я трясла его с такой силой, что жар с рук пошел. И чудо, на которое я так надеялась, случилось: Дан вдруг резко распахнул черные как ночь глаза и сипло вздохнул.

Живой!

– Данчик, ты меня слышишь? Не смей глаза закрывать! – затараторила я. – Я сейчас «Скорую» вызову…

– Ограничитель, – перебив меня, прохрипел Дан.

– Что?

– Сними. С меня. Ошейник.

– Какой?

На моей памяти Дан всегда ходил в водолазках под горло, так что раньше я никаких ошейников на нем не видела. Но тем не менее быстро распахнула пальто, а оттянув ткань, обнаружила тусклую металлическую полоску в два пальца шириной. Н-да, сомнительное украшение.

– Он тебе дышать мешает? – сообразила я и торопливо потянулась к железке.

Ошейник на ощупь почему-то оказался горячим настолько, что под ним на коже Дана даже багровая полоса обнаружилась. Впрочем, тут уже произошло слишком много всего странного, чтобы удивляться еще и такой мелочи. Так что я просто лихорадочно пыталась открыть замок. Правда, пальцы слишком дрожали, и поначалу тот не поддавался, но потом все же щелкнул.