– Сожалею, Лиза! – сказала она с гримасой, с трудом напоминавшей улыбку, – но от нас просто так не отделаешься! Я оставлю эти цветы от вашего имени в первой же часовне, которая встретится нам по пути. Совершенно очевидно, что наш визит затянулся. Пора возвращаться!
Ошеломленная на мгновение госпожа де Соммьер встала.
– Она права. Я, пожалуй, сказала вам все, что хотела. Будущее принадлежит вам. Одно только слово: если ваш муж выживет, он будет выздоравливать в моем доме… где вас примут как родную. Вы никогда не переставали быть членом семьи…
Маркизу прервал возмущенный голос кузена, который вернулся и столкнулся нос к носу с План-Крепен:
– Это мои розы! Кто вам позволил?
– Вы же взяли наши? Так что теперь не жалуйтесь! Это честно, как мне кажется…
– Я принесу другие!
– Это ваше дело! А пока позвольте мне пройти!
Тон был настолько властным, что мужчина машинально повиновался и даже открыл дверь перед Мари-Анжелин. Госпожа де Соммьер наклонилась, чтобы поцеловать Лизу, но та отвернулась.
– Нет! Прошу вас, не нужно… У меня будет ощущение, что это поцелуй от Альдо…
В зеленых глазах маркизы вспыхнул гнев.
– Так вы реагируете в то время, когда его, возможно, уже нет в живых? Мне вас жаль…
Не оборачиваясь, старая дама направилась к двери, которую Гриндель с широкой улыбкой распахнул перед ней.
– Это должно было когда-нибудь случиться, – возликовал он. – Если долго тянуть за веревку, она порвется, а этот красавчик явно перестарался!
– Не празднуйте победу так быстро! Его трудно забыть, этого «красавчика»! О вас я такого сказать не могу!
Лиза снова застыла в своей постели, вытянув руки вдоль тела и неподвижным взглядом уставившись в потолок.
Глава III
Сюрпризы поездки в Цюрих
В такси, которое везло их в гостиницу, дамы поначалу молчали. Мари-Анжелин решила проявить осторожность, задаваясь вопросом, не получит ли она нагоняй за свою вспышку гнева. Но мысли госпожи де Соммьер были далеко. Маркиза думала о той не знакомой ей Лизе, которую она только что видела, которую как будто совершенно не взволновало известие о том, что Альдо находится в двух шагах от смерти или, возможно, уже умер. Для нее имела значение лишь его измена…
– Это невозможно, – произнесла госпожа де Соммьер вслух, словно разговаривала сама с собой. – Нашу Лизу подменили. Ее не интересует, что муж умирает. Сгущая краски, я надеялась увидеть невольное движение, услышать вскрик… Но нет! Она как будто рассматривала скорую кончину Альдо как заслуженное наказание.
– Она прочла письмо миссис Белмон?
– Да. Хотя бы этого я от нее добилась.
– И что Лиза сказала?
– Почти ничего! Письмо ее, определенно, не убедило.
– Но, по-моему, Лиза плакала? Я слышала из-за двери.
– Да, но речь шла о ее выкидыше, и особенно о том, что это несчастье лишило ее возможности в будущем иметь еще детей…
– Трое – это уже не так и плохо!
– Именно об этом я ей и сказала. А потом появился кузен Гаспар… Продолжение вам известно!
– Гм… Да! Я лишь надеюсь, что моя реакция… мщения не слишком вас расстроила.
– Ни в коем случае! Я бы даже сказала, что одобряю вас, потому что он начал первым…
– Есть только одна деталь, которая меня настораживает. Мне показалась странной эта клиника, где не слышно ни одного звука, особенно, если это гинекология. Никаких криков новорожденных, никакого персонала, никаких каталок! В палате Лизы за исключением абсолютной белизны нет никаких признаков медицинского контроля! Нет даже температурного листка! Странно, не так ли?
– В самом деле! Признаю, что я не обратила на это внимания.
– А я обратила, потому что мне было совершенно нечем заняться в коридоре…