Ястреб-разведчик на руке принца-консорта сердито клокотал, взмахивая крыльями.

– Вот как? – Этайн нахмурилась. – А что манурмы?

– Полагаю, они не в курсе. Вихан встречался с гоблинами тайно. Моя королева, это шанс, который нельзя упускать!

– Предлагаешь выкупить лепрекона? Едва ли Совет Старейшин его продаст.

– Стоит попытаться, учитывая, что они подали прошение о снижении налогов. И потом, если бы им самим требовался лепрекон, они бы его заполучили давным-давно. Вихан одно время подрабатывал на Ярмарке.

– Но тогда гоблины не знали, что он хранитель последнего клада. Никто об этом не знал, пока Кунла не проговорился под пыткой. А теперь старейшины либо нацелились на лепреконовское золото, либо…

– Намерены лишить Дона удачи?

– Вот именно. Эти плешивые пауки давно плетут интриги. Бун был пробным выстрелом, пушечным мясом. Доказательств нет, но я не сомневаюсь, что старейшины прощупывали нас и проверяли, на что способны манурмы. Клад Вихана выручил Дона. Если Совет Старейшин намерен извести манурмов, что весьма похоже на правду, то уничтожение клада представляется логичным.

– Но пустить по ветру столько магии – это…это кощунство!

– Гоблинам не нужна магия лепрекона. Им вообще не нужна магия – кроме той, которую они извратили, отравив своей ржавчиной. Будь проклят Железный король и память о нём во веки веков! Как ни горько признавать, дорогой мой, но будущее за гоблинами. Другой вопрос, когда это будущее наступит – сейчас или через сто лет?

– Лично я намерен драться за каждый год! – Дилан взмахнул руками, и задремавший ястреб встрепенулся, завертев головой в поисках врагов. – Возможно, нам стоит пересмотреть свои взгляды в отношении Благого Двора? Союза с манурмами недостаточно. Нам требуется больше воинов.

– Нет, Финварра слишком дорого себя ценит. – Этайн покривила губы, вспомнив надменного короля Благого Двора. – И у него своё представление о счастливом будущем, в котором нам места нет.

– И что ты предлагаешь?

– Как ты и сказал – драться. Драться за каждый месяц, день и час. Главное – дожить до Самайна. А потом мы заключим союз с тем, кого гоблины действительно боятся.

– Ты ведь не имеешь в виду… – Дилан содрогнулся.

– Да, именно его. – Этайн вздёрнула подбородок. – Год за годом мы безответно взывали к Морриган, впустую тратя жертвенную кровь. Пришла пора поменять бога. Я уверена, что Дикий Охотник проявит большую отзывчивость.

– Но он неуправляем!

– Зато никто не сомневается в его существовании.

– Но как же правила? Ведь Кернунн считается покровителем Благого двора!

– А кто говорит о Кернунне? Дикий Охотник – это не Рогатый бог. Уже нет. А если Финварра упорствует в своём заблуждении, это не наша вина.

– Полагаюсь на твою мудрость, королева, – Дилан зябко передёрнул плечами. – Но до Самайна ещё далеко. Что будем делать сейчас?

– Пошли кого-нибудь к старейшинам… Нет, лучше отправляйся сам. Намекни, что нам известно о лепреконе. Если они проявят заинтересованность в сделке, поторгуйся. Но сначала убедись, что он жив. И будь осторожен, Дилан.

– Я всегда осторожен, – он поцеловал ей руку.

Этайн устало улыбнулась. Бережливость и осторожность – вот новый девиз Неблагого Двора. И пусть этот девиз не напишешь золотыми буквами над королевским троном, зато есть шанс, что сам трон уцелеет.

***

Холодно… как холодно, аж до нутра пробирает! Вихан подтянул под себя руки и ноги. Зазвенели цепи. Вот откуда этот холод! Его заковали в кандалы из холодного железа. «Эх я дурень дурацкий! Дон меня убьёт…»

Вокруг была угольная чернота, как в шахте. Пахло гнилой сыростью, на голову Вихану падали тяжёлые капли. Он перевернулся на спину, поймал капли ртом и тут же выплюнул. Язык обожгло ядрёной солью. «Со всех сторон обложили, суки!»