– Ну-ну. Ух ты! – Джули уперла руки в бока, оглядывая террасу. – Она в самом деле прирожденный садовод!

В простых терракотовых горшках все цвело, колосилось и плодоносило, превращая городское пространство в зеленый оазис.

– Она и помидоры сажает?

– Они чудесные. А посмотри на травы – они выращены из семян.

– Ты на такое способна?

– Я – нет, а Мейси – да. Мне сказали все собирать. Вчера вечером я приготовила на ужин огромную миску потрясающего салата и слопала его тут с бокалом вина, наблюдая за оконным шоу.

– Престранная у тебя жизнь. И что там происходит за окном?

Лайла наполнила бокалы и взялась за бинокль – на всякий случай.

– На десятом этаже проживает семейство, они только что подарили щенка своему мальчугану. И малыш, и щенок просто милашки, обожают друг друга, и наблюдать за ними истинное удовольствие. На четырнадцатом обитает сексапильная блондинка, у которой очень страстный любовник, – обоим прямая дорога в модельный бизнес. Он приходит и уходит, они пылко объясняются, бьют посуду, а потом занимаются безудержным сексом.

– Ты наблюдала, как они трахаются? Дай сюда бинокль!

– Нет. – Лайла помотала головой, смеясь. – Как они трахаются, я не видела. Но это и так понятно. Они скандалят, дерутся, гоняются друг за другом по квартире, потом начинают срывать друг с дружки одежду. В спальне, в гостиной. Террасы у них нет, зато в спальне есть балкончик. Как-то их так прихватило, что едва успели с него убраться. А на двенадцатом – голый тип. Погоди, может, он и сейчас там. – Она посмотрела в бинокль. – Ага, на месте. Вот, полюбуйся. Двенадцатый этаж, третье окно слева.

Заинтригованная, Джули поднесла бинокль в глазам и наконец нашла нужные окна.

– О черт. Ммм. Какая пластика! Давай позвоним ему и пригласим в гости.

– Не думаю, что мы в его вкусе.

– Это еще почему?

– Он – гей, Джули.

– С чего это ты решила? – Подруга опустила бинокль, нахмурилась, затем снова поднесла его к глазам. – Твой гейдар, как Супермен, действует на расстоянии?

– Это яснее ясного: он носит танга.

– В них удобнее.

– Танга, – повторила Лайла.

– Он танцует в ночных клубах?

– Похоже на то. Думаю, он начинающий актер и в ожидании удачи подрабатывает в стрип-клубе.

– У него классная фигура. У Дэвида тоже была классная фигура.

– Почему «была»?

Джули положила бинокль и жестом показала, что переломила веточку.

– Когда?

– Сразу после Адской свадебной недели в Хэмптонсе. Момент назрел, но мне не хотелось делать это во время свадьбы, там и без того было хреново.

– Мне жаль, моя дорогая.

– Спасибо, но он тебе категорически не нравился.

– Он мне просто не нравился.

– Какая разница? Хотя на вид он был очень даже ничего, но со временем начал ужасно доставать. Куда ты пошла, когда вернешься и все в таком духе. Бомбардировал меня сообщениями или оставлял послания на голосовой почте. Если у меня были дела или планы повидаться с тобой и с другими подругами, он начинал дуться. Словом, вел себя как надоедливая женушка. Ничего не хочу сказать обидного про жен, сама ей была. Мы повстречались пару месяцев, и он объявил, что пора съезжаться. А мне оно нужно?

– Нужно, когда человек нужен, – уточнила Лайла.

– Я пока не готова съезжаться. Еще не успела отойти после Максима.

– Пять лет прошло.

Джули покачала головой, и Лайла похлопала ее по руке.

– Еще рано. Меня до сих пор трясет при воспоминании об этом подлом изменщике. Нужно воспринимать это с юмором, я понимаю. Ненавижу разрывы, – добавила она. – От них на душе либо тоскливо – если тебя кинули, – либо гадливо – если сама кинула.

– Не припомню, чтобы я кого-то кидала, но поверю тебе на слово.