– А ну покажи, – приказал Никонуров и снова сел за свой стол.

Федор протянул ему свой телефон с включенным видео. На несколько долгих минут в кабинете воцарилась тишина. После того как Кирилл Геннадьевич несколько раз подряд пересмотрел видео, он поднял голову и взглядом обвел собравшихся сотрудников.

– Ну, во-первых, мы точно не уверены, что это он. Можем только предполагать. Мало ли, этот мужчина мог прийти к кому угодно…

– Это было в промежуток убийства, и у него на голове капюшон, – перебил начальника Федор. – А еще он странно себя ведет… и этот чемодан – кто с таким сейчас ходит?

– Очнись, Федор, в каком ты мире живешь? Ты серьезно? Капюшон на голове – это уже странное поведение? Тогда мы можем посадить полгорода только за то, что они по внешним признакам схожи и носят капюшон. Да даже я подхожу под этот параметр, если, конечно, капюшон накину. Это не показатель, а этот чемодан, да мало ли у кого он есть. Сейчас ведь в моду прошлый век входит, у меня несколько таких на даче на чердаке валяется, и что из этого? Меня тоже в преступники запишем? – Мужчина махнул рукой. – Нет, это видео ничего нам не дает. Мне нужно существенные доказательства. А что по отпечаткам пальцев в квартире?

– Ничего. Все число. Явно работал профессионал. – Это уже ответила Мила.

– Предположим. Если убийца и правда такой уж профессионал, то нам нужно найти других его жертв. Не думаю, что если это первые его жертвы, то он так бы чисто сработал. Подайте запрос в базу, может были подобные случаи.

– Уже, – перебила Мила.

– Хорошо. А между двумя этими жертвами есть какая-то связь?

– Нет. Ничего. Они совершенно из разных семей, никаких общих интересов, друзей. Мы ничего не нашли. Неизвестно, как и где он их находит.

Никонуров, выслушав ответ на свой вопрос, пару секунд смотрел на Милу, а когда та закончила говорить, перевел взгляд в одну точку на стене и на пару минут выпал из реальности, уходя в себя и обдумывая все услышанное. Мила и Федор ждали, пока начальник отдела снова заговорит, а тот только молча сидел и барабанил пальцами по столешнице.

– Вообще, если подумать, то много способов есть, где их найти. Проверяйте качественнее. Может они все сидели на одном сайте знакомств или ходили в одно и то же место, он-то там и нашел их. Проработайте еще всех друзей и знакомых жертв, может среди них найдется тот, кто знает обеих. Понятно?

Мила согласно кивнула и посмотрела на Федора, который сидел, опустив взгляд в свои ладони.

– Значит так, – Кирилл Геннадьевич хлопнул по столу. – Нам нужно составить психологический портрет нашего убийцы, и поэтому, Мила, ты едешь в академию. Там работает некий Стеклов Иван Вадимович, он криминальный психолог, преподает в академии, в которой училась ты.

– Я такого не помню там, – призналась Мила, вспоминая всех своих преподавателей.

– Он там работает всего лишь пару лет как, но очень хороший специалист, уже не раз работал с органами и всегда успешно. Федор, ты со своими орлами найди все похожие дела, вдруг нам повезет. Ну а я попробую сдержать прессу, чтобы не было очередной сенсации, а то они уже начали копать. Стервятники. Всем все ясно?

– Да. – Как-то не особо смело ответили сотрудники и поднялись со своих мест.

– Мила, задержись на пару минут, – попросил Никонуров, и девушка снова опустилась в кресло.

Как только закрылась дверь кабинета, Кирилл Геннадьевич обернулся к Миле.

– Мила, как там Саша? Мне вчера звонил лечащий врач, сказал, что он неважно себя чувствует и что ты уже давно его не навещала. Я сам был у него на той неделе, на этой пока не было времени вырваться, – спросил мужчина. Он стал один из немногих, кто знал о ее брате. Кирилл Геннадьевич был единственным другом семьи, который после того, как мать Милы убили, взял под опеку ее детей.