Обижать зайчат – не смей!»
Исполняя волчицы наказ,
Волк соседей спасал много раз:
От орла и хитрой лисицы,
И от вольной смелой куницы.
Сам от логова он своего
На охоту ходил далеко.
Возле дома не трогал зверей,
Даже если зайдёт «ротозей».
А когда на охоте бывал,
Километров по сто пробегал.
Изреченье народное свято:
«Ноги кормят волков» – ребята.
Вскоре выросли зайчата
И сбежали… А волчатам
Стало скучно, одиноко
Без своих друзей под боком.
Александр Белкин
Серый дождь стучит в окошко
Серый дождь стучит в окошко,
Осень – хмурая пора…
Загрустила Бабка – Ёжка,
Гложет старую хандра.
Пусто стало на опушке,
Скучно бабушке одной.
Не приходит Кот к подружке,
С Лешим он ушел в запой.
Водяной завяз в работе.
Вместе с сомом гонит ил.
А Разбойник на охоте
О Яге совсем забыл.
Коша чахнет над казною —
Хочет все пересчитать.
Змей в раздрае с головою,
Благо, у него их пять.
Бабка вяжет, пьет настойку
И вздыхает у окна:
«До весны залезу в койку,
Бесит эта тишина».
Но не ловится сон в руку.
Неудобно на печи…
«Как умерить эту скуку?
Хоть ругайся, хоть кричи.»
Подбежала вновь к окошку,
Спрыгнув с печки, как коза,
Смотрит с грустью на дорожку,
Вот и слёзы на глазах.
Одиноко и пустынно…
Ни друзей, ни «дураков».
День течёт рекою длинной,
Час идёт за сто веков.
В небо птицы улетают,
Мчатся с криком на юга.
«Мне бы тоже в эту стаю» —
Шепчет бабушка Яга.
Но, увы, не слышат утки.
Высоко они летят.
Дождик льет вторые сутки,
И никто ему не рад.
Вновь идет Яга на печку.
Злая, даже на себя.
Нет от скуки средств в аптечке:
«Осень, хватит. Так нельзя!»
Но метла упала с полки,
Преградив старушке путь.
Мысль пронзила как иголка:
«Может, на юга рвануть?
Хватит кукситься и хныкать.
Злобу с вредностью копить.
Хватит тучам зубом цыкать,
Нужно в отпуск уходить.»
И пошел в избушке шорох,
Начался в поездку сбор.
Взят вещей различных ворох:
Лом, хомут, весло, топор.
Всё в дороге пригодится…
Мало ль что произойдет?
То ли ступа прохудится,
То ли снег в пути пойдёт.
Собрала Яга пожитки,
Посидела на тюках…
Написала на калитке:
«Грею кости на югах».
А потом залезла в ступу,
Позабыв свою печаль,
И, взлетев над старым дубом,
Понеслась старушка в даль.
Кирилл Михайлов
Туман-колдун
Туман над городом повис густой-густой,
И даже солнце белое в нем стало.
Сменило небо цвет свой голубой
На бледное тумана покрывало.
Закутавшись в тумане, спят дома.
Меж сонных берегов теченье смолкло.
Тягучей стала шустрая вода,
Прозрачней хрусталя, нежнее шелка.
Затихли в небе птичьи голоса.
Шум города исчез в белесой вате.
Уснуло даже время. Не спеша,
Дает побыть в чудесной благодати.
Туман сгустил пространство все вокруг,
Что воздух можно просто брать руками,
Сомкнул притихший город в малый круг,
Скользящий вместе с приглушенными шагами.
Наполнил красками поблекшую листву —
На бледном фоне они ярче зазвучали.
Причастны точно были к колдовству
Рябиновые бусы, но молчали.
В предчувствии спокойном Мир застыл.
Красивый, величавый и счастливый
Прекрасной Осени объятья он раскрыл.
Туман-колдун укрыл их бережливо.
Елена Русова
Порой во снах шептания нави…
В бреду на вспышке боли осознания,
В метанье прошлых миражей
На всех желаниях чужих своих,
Навеянные окружением в сейчас,
И прошлых тех метаний жизни.
Вопрос ответ и ожидание,
Отчасти страхи, боль и бред,
В чужих мечтах, желаниях, идей
Что бродят в мыслях, током вен,
Порой во снах шептания нави…
Что правь лишь бред души твоей.
И глас с глубин познания себя,
Ответ вселенной на запрос,
В бреду, в плену своих обид,
И слепо слушая чужих…
И жизнь твоя, моя, у всех,
И было, будет, есть в сейчас.
Как откровения жизни смерти,
Рождения, плена и во прах земли,
Закат, на завтра вновь рассвет,
И так всегда и круг за кругом.