Но вместо этого фигура неожиданно чуть склонила голову и громко сказала твердым женским голосом, обращаясь к кому-то позади Кристины:

– Святые кокона́ты, какая встреча!

После встречи с Капюшоном у Тины было подозрительно хорошее настроение, и Кирюше это не нравилось. Он был уверен, что чем лучше здесь Тине, тем хуже где-то там Кристине.

После обрывка загадочного разговора, который ему удалось подслушать на автобусной остановке, Кирюша понял, что у него набралось слишком много непонятных и загадочных данных, их нужно, во-первых, не забыть, а во-вторых, как-то систематизировать; возможно, тогда они обретут хоть какой-то смысл.

Решив, что лучше всего с обеими задачами справится шариковая ручка, Кирюша взял из аккуратной стопочки на полке тетрадь в клеточку. На обложке были нарисованы гоночные машинки, одна красная, с желтыми полосами, а другая синяя, с белыми ромбами на дверцах. Вытянутые фары красной машины казались прищуренными глазами, отчего сам автомобиль выглядел этаким хитрецом…

Поймав себя на том, что его мысли, как обычно, уходят куда-то в сторону, в бесконечное разглядывание деталей, Кирюша заставил себя сосредоточиться и вспомнить, зачем он взял тетрадь, а то так он и простоит с ней два часа, глядя на обложку. Записи. Записи о Тине. Чтобы не забыть. И чтобы, возможно, понять, что происходит.

Кирюша прислушался к доносящимся из квартиры звукам. Мама чем-то деловито гремела на кухне, отца, как обычно, не было, а Тина еще не вернулась из школы. Прекрасно, ему никто не помешает.

Открыв тетрадь на первой странице, Кирюша занес над ней ручку и задумался: с чего бы начать? Вопрос оказался неожиданно сложным. Записать сначала про то, как Тина стояла, качаясь, на перилах балкона? Как говорила с какой-то голограммой на кухне? Как бегала, словно большой паук, в подвале возле разведенного костра? Как называет его Кириллом, а не Кирюшей? Как стала по-другому одеваться? Как говорила с Капюшоном? А может, сначала записать, как Кристина пришла домой, когда там уже была Тина, но мама ее не увидела? Или лучше сначала записать новые непонятные слова, которые он от нее услышал? Фамильяры, яггер…

В конце концов Кирюша пришел к выводу, что начать надо с самого начала. И он записал: «Все началось, когда Кристина пошла со мной в цирк, который приехал к нам в город».

Кристина обернулась, пытаясь понять, к кому обращены слова незнакомки, и увидела, как между разбросанными по дороге и обочине машинами «Колизиона» к ним быстро шел Мануэль.

«Откуда она его знает?» – удивилась Кристина, краем глаза замечая, что вот теперь из автобусов и трейлеров «Колизиона» начали появляться люди.

Мануэль подошел к женщине и остановился на расстоянии вытянутой руки.

– Ронда, – сдержанно кивнул он.

– Как сухо и официально, – с легкой усмешкой ответила женщина, подходя ближе к Мануэлю. – Словно нас ничего и не связывает.

Теперь, когда Ронда вышла из слепящих лучей фар, превращавших ее в черный силуэт, Кристина сумела рассмотреть детали. Дерзкое каре темных волос, стройная фигура затянута в черный комбинезон, поверх накинут длинный, до пят, плащ, массивный ремень на талии, а на нем… да, это были самые настоящие ножны, длинные и немного изогнутые! У нее что, там и правда сабля? Как у пирата? А еще у женщины были яркие черные глаза и улыбка, обращенная к Мануэлю, – вроде бы и слабая, но при этом обладающая силой, которая может сшибить с ног. Красивая, опасная и уверенная в себе женщина, и она сразу же вызвала почти непроизвольное восхищение – Кристина сама всегда хотела быть такой же.