Я пишу Лене судорожно. Ее спокойный голос меня приводит немного в чувство. Наблюдать за местом укуса, клеща на анализ. Профилактики нет.

– Это кошмар, а не выходные- пишет Наташа, – пошла я Варе капельницу ставить…

– Мама, какая- то я у тебя проблемная, – это уже от Катюши.

– Все хорошо будет, ты хочешь в город?

– Не знаю, мне все равно.

Меня уже перестало трясти. Наташа написала, что у нее подгибаются ноги уже.

Утро началось с сообщения от Наташи, что ее тоже накрыло… Сейчас она немного придет в себя и поедет, злыдня клеща отвезет по дороге в лабораторию на анализ. На работе день начался с квестов по подписыванию документов, которые мы с коллегой успешно выполнили. Дело в том, что в связи с перепрофилированием, которое все ж нас настигло в середине июня, мое рабочее место переместилось от шефа, в результате этого часть функционала изменилась. Что – то стало проще, что – то сложнее. Все равно иду сюда с желанием, и это не для красного словца.

Еду домой. В какой-то момент осознала, что в голове ни одной мысли. Это на самом деле здорово – отдохнуть от потока, чехарды воспоминаний, эмоций, размышлений и просто быть – ехать, идти, сидеть и смотреть, слышать, вдыхать. Но молодая пара, парень с девушкой, дурачившиеся на Фонтанке, вывели меня из этого блаженного состояния. Хочется любить, дарить нежность, заботу, обнимать, прижиматься, смеяться беззаботно, просто оттого что хорошо. Правда не успела я начать уходить в сторону хандры, как позвонил Андрей. Немного наивно, но эти его звонки – как колокольчики радости. Что получается снова. Может не так быстро, как в первый раз, но может это и к лучшему.

– Как твой день? (вот такой простой вопрос, а как он важен)

– Хорошо, спокойно. Сейчас меньше работы стало, надеюсь, что скоро вернется.

– Как анализы?

– Ждем… ты как?

– Сделал пару звонков. Некоторые не хотят со мной общаться. Но это было предсказуемо.

– Да, такие ситуации – лакмусовая бумажка. Слушай, поехали на роликах покатаемся?

– Давай, только не сегодня.

Мы поболтали еще о всяком.

Вечером один разговор, с уже почти давним другом, страдающим снова от расставания с возлюбленной (о присутствии жены и счастливой семьи умолчу) навел на мысли об обиде. Нам обидно, мы крутим в голове события, ломаем голову, почему так поступили с нами, раним себя, изводим. А ведь исцеление от этих ран и обид в принятии, великодушии принятия того что другой человек – иной, в доверии себе. И тогда вместо боли останется печаль. Печаль несбывшегося, печаль разрушенных ожиданий. А она тихая и не ранящая, она светлая и благодарная.

И сегодня в конце этого разговора мне сказали: Как хорошо, что хоть ты у меня есть. Ему правда легче стало, а мне как- то полнее.

Все детство я мечтала о старшем брате. В садике дружила только с мальчишками. Девочки казались странными, как инопланетянки, я даже, по-моему, не осознавала, что я тоже девочка, не понимала я их. Капризные, неискренние, задавалы. С мальчишками было здорово – можно было и болтать, хотя я тогда разговорчивостью не отличалась, и играть в войнушку, привязывая их к деревьям, даже веревки из дома таскала, да все что угодно. Все это закончилось в школе. А потом в универе снова появились чисто дружеские отношения с молодыми людьми. Не знаю все ж, есть ли дружба между мужчиной и женщиной, но мне очень не хватает друга – мужчины. Именно друга. Несколько раз пыталась – не получалось. Может сейчас я наконец созрела? Чтоб убрать из этих взаимоотношений себя женщину и оставить просто друга. С которым можно обо всем, и которому тоже можно обо всем. Подруги – это здорово, я очень их люблю. Но не хватает именно друга.