— Жаль, что мне не удастся устроить вам экскурсию по Томлину, — прощаясь, извиняется принц. — Но очень надеюсь в будущем, когда путешествие станет безопасным, всё же выполнить своё обещание. И ещё...

Мужчина засовывает руку за пазуху, а когда вытаскивает, вижу прильнувшего к пальцам зелёного ик’лы. Теряюсь, растерянно хлопая глазами. Он... Он отказывается от такого милого и совсем необременительного питомца?

Я насупливаюсь, а Тогрис вздыхает, объясняя:

— Не хочу, чтобы малыш мучился, если мне не удастся вернуться на Вион.

— Вы вернётесь! — убеждённо заявляю, тут же забывая об обиде. — Даже не смейте думать о плохом. Понятно? Поклянитесь, что мы снова встретимся!

— Какая же вы милая, Идилинна, — одними уголками губ улыбается принц. — Хорошо. Клянусь. И всё равно... пусть малыш останется. Мне так будет спокойнее. Обещайте, что позаботитесь о нём.

— Обещаю. — Теперь мне приходится уступить. Забрать из мужских рук трепещущий комочек и посетовать, услышав переливчатую расстроенную трель. — Он к вам уже привык.

— К вам тоже привыкнет. И вы будете меньше скучать.

— О! — смеюсь, такими весёлыми кажутся мне его слова. — Боюсь, скучать мне не дадут наставницы. Я ведь теперь не ребёнок и на более сложную программу обучения перехожу. Уроков станет больше, времени на развлечения меньше... Я не жалуюсь! — восклицаю, заметив тень сочувствия на лице собеседника. — Мне нравится учиться.

— Это очень хорошо, — хвалит меня Тогрис. Услышав деликатное покашливание за спиной — это мой отец решил напомнить о времени, — оглядывается и, неожиданно завладев моими пальцами, спрашивает: — Позволите?

Взгляд пристальный, готовый и отступить, приняв мой отказ, и действовать в случае согласия. Выразительный настолько, что других слов, чтобы понять, о чём именно он просит, не нужно.

Наверняка поэтому мой организм решает всё за меня. Я киваю, раньше, чем успеваю проанализировать, действительно ли хочу этого поцелуя.

Тогрис склоняется к руке, касаясь кожи губами, я же замираю, жадно впитывая уже знакомые и всё же совершенно новые ощущения. И едва дыша, провожаю глазами сначала удаляющуюся фигуру томлинца, окружённую соотечественниками, а затем маленький воздушный транспорт, который поднимает пассажиров на орбиту, где их ждут настоящие космические крейсеры.

Вздрагиваю от зябкой волны холода, прокатившейся по телу, и перевожу взгляд на фрейлину, которая набрасывает мне на плечи тёплую накидку.

— Сегодня прохладно, — объясняет Вария и предлагает, посмотрев на дрожащего ик’лы на моей ладони: — Хотите, я его заберу? Мне не сложно.

— Нет. Я сама буду за ним ухаживать, — решительно отказываю, пересаживая малыша на предплечье.

Ик’лы тут же растекается, мягко скользя по коже, и прячется под рукавом. Тёплый. Упругий. Такой же ласковый, как пальцы Тогриса. Может, даже хорошо, что он питомца мне отдал. Теперь я о своём будущем женихе точно не забуду.

[1] Ол’ва — самое ядовитое растение на Вионе.

2. ГЛАВА 2 Советы и дружба. Зачем это нужно?

Каждый день, невзирая на сложности, мы читаем и слушаем...

Новости

Яркие жёлтые лучи Адапи скользят по листве за тонким слоем прозрачного трипслата и бликуют, отражаясь от маленьких капель, оставшихся после утреннего дождя. Расцвечивают радугой белый корсаж моего платья и ласково согревают кожу на руках, где ткань совсем лёгкая, воздушная. В такую погоду хочется гулять, а не сидеть в душной классной комнате под надзором чопорной и весьма придирчивой наставницы Гренны. Именно она ведёт у меня курс политической истории.

— Я вас слушаю.

Строгий голос заставляет меня переместиться от окна в центр помещения, собраться, сосредоточиться и, выбросив из головы посторонние мысли, начать говорить: