– Ваша, – выкрикнул он, прячась за ствол кокоса, – обещала еще тридцать пачек табаку!

– Пристрелить его? – предложила наемница.

– Ты же профессионал, – напомнил Уин.

– Вот именно. – Лязгнул затвор. – А он – источник ценной информации.

– Большую часть этой информации он уже разболтал всем, кому только мог.

– Зато если я сейчас распилю его напополам вместе с пальмой, – возразила мисс Тамм, – он никому не сможет рассказать о нас.

– Пит?

– Отставить, – с видимой неохотой скомандовал вексиль-шкипер. – Мне, конечно, тоже хотелось бы навсегда заткнуть эту наглую болтливую пасть. Но боюсь, смерть лишь придаст его россказням дополнительный вес, а нам это вовсе ни к чему… Пятнадцать пачек! – крикнул он, обернувшись к Хуру. – Не тридцать, а пятнадцать, и ни пачкой больше!

– Моя согласна!

– Еще бы твоя рожа не была согласна, – проворчал Викки. – Роника, проводи его к вельботу и скажи боцману, чтобы выдал десять… ну ладно, пятнадцать пачек табака. Да, и еще! По пути постарайтесь как можно доходчивее разъяснить мистеру Хуру сущность понятия «нем как могила»!

– А вы?

– Мы пойдем следом.

– Но прежде, – наклонившись, Малыш подобрал справочник и начал методично счищать с бархатной обложки налипшие песчинки, – нанесем визит шаману этого милого острова. Шаману, который, если некритично отнестись к нашему источнику ценной информации, знал о корабле еще до рассказа мистера Хуру… и, похоже, знал больше его.

– Вы что, всерьез считаете, что какой-то увешанный трещотками сморщенный старикашка-папуас…

– Мисс Тамм, – укоризненно качнул головой Уин. – При вашей-то нелюбви к одежде… я ожидал от вас более снисходительного отношения к тем, кто также предпочитает не обременять себя расшитым звездами балахоном, мантией и прочими отличительными знаками преуспевавшего лет эдак четыреста-пятьсот назад мага.

– При чем тут балахон и мантия?! Я, – наемница ласково провела рукой вдоль цевья «шинковалки», – определяю все намного проще. У кого пушка лучше, тот и прав!

– Хороший метод, – согласился Малыш. – Но иногда он может не сработать.

– Например?

– Например, – медленно произнес полукровка, – если вы повстречаете кого-нибудь, кому большая пушка будет просто-напросто не нужна.

– До сих пор не встречала!

– Все когда-нибудь происходит впервые…

Роника ошиблась трижды. Во-первых, шаман Фуатино не был папуасом – в его жилах явно преобладала полинезийская и, как после короткого раздумья решил Малыш, маорийская кровь. Во-вторых, он не был увешан трещотками, равно как и иными подобными атрибутами – на нем имелся лишь венок из кассий и желтая ситцевая рубашка. В-третьих же, Ооми не был сморщенным старикашкой. На вид ему было лет тридцать пять – сорок, он был высокого роста, отлично сложенный – ему мог бы позавидовать если не Аполлон, то уж наверняка добрая половина древнегреческих скульпторов – и с живыми, умными глазами. Именно так – глаза шамана вели себя независимо от невозмутимо-каменной маски лица. Описать это словами сложно, но Уин ничуть бы не удивился, если бы эти глаза покинули предписанные им анатомией места и принялись летать вокруг гостей наподобие экзотических насекомых.

Облюбовавшая же правое колено Ооми девушка явственно свидетельствовала, что если цветущий вид шамана не более чем иллюзия, то иллюзия на редкость качественная.

– Долго же вы до меня добирались, – заявил он.

– Долго? – удивленно переспросил Викки. – А с чего вы решили, что мы вообще к вам придем?

– Ну не дурака же Хуру вам расспрашивать о корабле Ночных Эльфов, – невозмутимо отозвался шаман.

Вексиль-шкипер закашлялся.

– Откуда… кха-кха-кха… вам известно о Ночных… кха-кха-кха… Эльфах? – выдавил он.