Шелест? Нет. Шорох? Что-то вместе… точно волокут что-то тяжелое.

Волокут и роняют.

Его подмывало выглянуть из убежища, разглядеть случайного гостя – а он уверен был, что в комнате находится мужчина, поскольку шаги были тяжелыми и ботинки еще так характерно поскрипывали, – но голос разума велел ему оставаться на месте.

К этому голосу человек прислушался.

А гость не спешил уходить. Он обошел комнату по периметру, открыл дверь шкафа… заглянул… смотрел – долго. Обыскивал? Наверняка. Но делал это быстро… нет, значит, это не обыск. На обыск потратили бы больше пяти минут. Тогда что?

Гость ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

И человек, досчитав до двадцати, решился покинуть убежище.

Хватило одного взгляда, чтобы понять: из комнаты следует убираться. И забыть, что он здесь был. На ковре, подогнув колени, подобрав руки, скукожившись так, что сразу становилось ясно – поза эта не для живого человека, – лежала Светка.

Наклонившись, он проверил пульс.

Если Светка жива, то…

…она ведь была не такой уж плохой.

За что?


Теперь Вика совершенно точно знала, что чувствует человек, обнаруживший в своей комнате труп. Удивление – неужели глаза ее не обманывают и разум не испытывает нервы на прочность галлюцинацией? Растерянность. И в конце концов страх.

Вика всегда пугалась не так, как нормальные люди. Она не кричала, не убегала, напротив – она цепенела. И это оцепенение могло длиться долго… правда, не в этот раз.

Вика икнула и отступила к двери.

Надо позвать на помощь…

Завизжать, как сделала бы адекватная девушка.

Или с рыданиями броситься прочь… но Вика, движимая ей самой непонятными мотивами, просто вышла за дверь и прикрыла ее. А дальше – что?

Найти Серегу…

…может, он еще в саду?

Не следовало ей сбегать.

Она же взрослая и разумная девушка, пусть и со слегка расшатанными нервами. Хотя не так уж она и виновата. Ладно, обнимать, это она еще готова была допустить, но вот предложение отправиться наверх и провести время приятно, сделанное крайне двусмысленным тоном, вывело ее из равновесия.

Еще и целоваться полез…

…нет, в поцелуях ничего плохого нет, но Вика как-то не привыкла, чтобы ее целовали малознакомые личности. А с пощечиной вообще случайно получилось.

Инстинктивно.

Маменьку Викины инстинкты очень расстраивали.

А труп в комнате расстроит ее еще больше.

Серега был в саду, и не один. Он сидел на лавочке, обнимая смуглую длинноногую диву, которая объятья его принимала куда благосклоннее Вики. Дива смеялась, встряхивала гривой смоляных волос, то и дела касалась груди Сереги длинными пальцами…

Ну вот, надо было завизжать.

А отсюда – убираться.

– Вика! – Серега махнул рукой. – Присоединяйся!

К этой парочке? Да ни за что в жизни!

– Можно с тобой поговорить? – Вика остановилась шагах в трех от них, к явному неудовольствию брюнетки.

– При-и-иветик, – сказала та и положила голову на Серегино плечо.

– Это Эльвира. Светкина лучшая подруга.

Час от часу не легче.

– А это Викуша. Она у нас невеста.

Идиот!

– Чья? – Эльвира взмахнула ресницами, и во взгляде ее проснулся интерес. – Я свадьбу могу оформить. Краси-и-во…

– Моя, – ответил ей Серега.

Эльвира засмеялась, показывая, что оценила шутку. Действительно, разве Серега и свадьба – это сочетаемо? Ничуть не больше, чем Серега и семейная жизнь. А жить с таким… и в кошмарном сне не приснится. Он же безответственный!

И беспринципный.

Ведет себя, как подросток.

И потом что – всю жизнь маяться ревностью, глядя, как кружат вокруг Сереги этакие вот раскрасавицы? Нет, Вике такой жизни не надо… и ревностью она не мается.

Она вообще по делу пришла.

– Можно с тобой поговорить?