Он понимал, что по правилам хорошего тона должен поддерживать светскую беседу, развлекать даму, но ничего путного, как назло, не приходило на ум. Любочкины огромные глаза, наполненные ожиданием, начали раздражать его. Чего она уставилась?

– Выпьем?

Она послушно кивнула, не спуская с него глаз. Ее пальцы с безукоризненным маникюром мелко дрожали.

«Что за черт? – подумал Юрий. – Зачем я здесь, с этой чужой, ненужной мне женщиной? Я не могу дать ей то, чего она ждет от меня. Почему она такая испуганная? Анна другая – она везде умеет чувствовать себя хозяйкой… Она могла бы прийти в этот ресторан без прически и в дырявом платье, но каждый официант безошибочно распознал бы в ней королеву и счел бы за честь служить ей. А эта…»

Он, скрывая брезгливую гримасу, окинул Любочку взглядом. Вырядилась, как на подиум! Небось, и в парикмахерскую сбегала. Под платьем в обтяжку у нее кружевное французское белье… Это обязательно. А в сумочке, наверняка, презервативы со вкусом банана. Боже, как глупо! Какая пустота!

Свело скулы от невыносимого желания встать и уйти, не прощаясь, не оглядываясь.

– Когда-то я видел здесь Катрин Денев, – сказал Юрий, изо всех сил стараясь не выйти из роли кавалера.

– Она уже такая старая… – Любочка кокетливо повела накрашенными глазками. – Какая она вблизи?

– Потрясающе, ослепительно прекрасная! – с искренним восхищением ответил господин Салахов. – Каждая ее морщинка – это поэма о затаенной страсти и обещании любви… Она великолепна!

– В ее возрасте? – удивилась Любочка.

– У истинной женственности нет возраста…

– Говорят, у нее веснушки, – секретарша продолжала демонстрировать свое ничем не омраченное невежество.

«Как она вдохновенно, девственно глупа! – подумал Юрий. – Даже смеяться не хочется. Как такой динозавр выжил среди всей нашей духовной культуры, умудрившись не почерпнуть из нее ни капли? Пустышка в красивой обертке… Но почему я сижу с ней за одним столиком, разговариваю?»

– Потанцуем? – предложил он, чтобы хоть чем-то заполнить время.

Любочка с готовностью вскочила, не дожидаясь, пока он отодвинет ее стул. Она вся дрожала от возбуждения. Медленные звуки танго напомнили Юрию, как он десять лет назад танцевал с Анной… волнуясь, как перед прыжком в небытие… Эти минуты упоения остались в памяти такими же острыми, незабываемо трепетными. Ни годы, ни привычка оказались не властны над ними. Впрочем, разве он привык к Анне? Его отношение к ней можно назвать как угодно, но только не привычкой…

– А во что она была одета? – спросила Любочка.

Юрия словно окатили ведром холодной воды, вырвав из мира сладких грез…

– Кто?

Он думал об Анне, представляя ее лиловое платье, фиалки в надушенных волосах.

– Ну, Катрин Денев!

– Какое это имеет значение?

– Интересно.

– Точно не помню, – буркнул Юрий. – Кажется, в черное платье.

– А драгоценности на ней были?

– Нет. Ничего – только длинное черное платье.

Любочка была разочарована. Эти знаменитости – самые обычные люди. Чего вокруг них столько шумихи?

Юрий догадался, о чем она думает. Ему захотелось возразить.

– Катрин Денев – сама редкая жемчужина, и любое украшение блекнет перед ее сверкающей красотой. Такие женщины не нуждаются ни в каких оправах.

Любочка смотрела на него с наивным недоумением.

«Она ничего не понимает, – думал господин Салахов, обнимая в танце ее горячее тело. – Одежда и внешность! Вот ее идолы. Наверное, решила, что я умираю от желания переспать с ней, затем и пригласил сюда. Что-то вроде предоплаты. Фу, как нелепо вышло!»

Танец кончился, и Юрий проводил Любочку к столику. Говорить было не о чем, поэтому после десерта господин Салахов предложил проехаться по городу. Дама с радостью согласилась.