– Ах, это? Не переживайте, кажется, я немного приболела. – Девушка попыталась мне улыбнуться. С первого взгляда и не скажешь о том, что ей больше двадцати. – От Ваших сестёр я слышала, Вы практически каждый вечер проводите в библиотеке. Какие книги Вам нравятся?

– Читаю я, и правда, достаточно много. – сёстры упоминали обо мне в разговоре с дочерями Люлли? Вот так неожиданность. – Круг моих интересов обширен. Однако в основном это физика и некоторые естественные науки.

– Хотите пойти по стопам отца? – Ивонна немного оживилась.

– По крайней мере, я могу об этом мечтать, – нельзя позволять ей руководить темой, но пусть для начала расслабится. – В последнее вре-мя меня увлекла теория квантового бессмертия.

– Хотите жить вечно? – тема показалась ей забавной. Настроение этой леди менялось со скоростью вращающегося на льду фигуриста. По-добное поведение свидетельствовало в пользу стресса. Становилось всё интереснее.

– Боюсь Вас разочаровать, но это работает в непривычном для большинства смысле, – даже я не до конца понимаю сути столь слож-ного и неоднозначного вопроса, но с каждым днём его идея кажется мне всё привлекательнее.

– И как же оно работает?

Тарелки пустели, и распорядитель прозвенел в звонок, оповещая гостей о смене блюд. Я решил переждать и после ответить на вопрос Ивонны. Трапезничающие отложили ножи и вилки. Слуги, облаченные в чёрно-белые костюмы ровными рядами, вплывали в столовую, разно-ся ароматные кушанья.

Чопорного вида мужчина с пухлыми щеками странно морщил лоб и шевелил усами. Его нос подрагивал. Практически в абсолютной тиши-не он широко раскрыл рот и слишком громко втянул в себя воздух, чтобы через секунду от души чихнуть над ухом мадам Люлли.

Женщина охнула от неожиданности и, дернувшись, неловким движе-нием свалила на пол нож. Веснушчатый мальчишка, стоящий у стены, завидев это, ринулся к нанимательнице, а дальше всё как в замедлен-ной съёмке.

Парнишка нагибается, стараясь пробежать сквозь ряд людей с подносами, и ногой цепляет чопорного мужчину. Тот шатается и, широко выпучив глаза, падает назад, сбивая остальных словно фишки домино. Денис подскочил со своего места, закрывая Веву от летящей в разные стороны еды. Мадам Люлли что есть мочи заверещала и, подбирая множество кринолиновых юбок, неуклюже поднялась со сту-ла, тут же в них путаясь и падая. Веснушчатый так перепугался, что от-шатнулся назад и тоже упал, рукой цепляя огромный стеллаж с кол-лекционной посудой. И тот начал крениться, грозя задавить ряд сидящих за столом.

Ничего не успев сообразить, я схватил перепуганную Ивонну за руку и что есть сил потянул на себя. Пачкая платье, она неуклюже и, скорее всего, болезненно проскользила по столу, сшибая тарелки, и очутилась в моих объятиях. Стул не выдержал нас двоих и завалился назад. Удар оказался куда более болезненным. Грохот упавшего стел-лажа заглушил моё кряхтение. Поднимающийся гомон и топот слуг заглушал всё вокруг. Всё, кроме шёпота паникующей девушки, прижи-мающейся к моей груди.

– Оно существует, оно идёт за мной.

Не самый тихий женский смешок раздался из глубин сада. За ним ещё один. И феерией этой ночи стал протяжный, полный сладкого томления стон. Мне пришлось закрыть окно. Судя по хлопкам, так же поступили некоторые мои братья и сёстры. Я бы мог предположить, что прохладой летней ночи нам мешают наслаждаться Денис и Вева, но тембр девичьих голосов меняется с каждыми новыми сутками. В моём представлении такое поведение Дениса не вяжется с его кон-цепцией восприятия мира. Будущий священник не должен вести настолько разгульный образ жизни. Возможно, так на него повлияла подготовка к свадьбе или сам факт этого неизбежного события. Брат будто сломался, и мне становится не по себе от изменений его улыбки. Интересно, позволяет ли себе подобное Вева? Но, если честно, выяс-нять это у меня нет никакого желания.