– Ты будешь помогать или нет?! Давай быстро за дело!

Катя вновь стала загружать жерло прибора, который получив очередную порцию, закрывал приёмное отверстие.

– Теперь проанализируем образцы тканей… – бормотал Василий – Ну почти то же…М-да…

А вот тут вообще ничего… Ну да ладно. Я всегда был большим ценителем женской красоты. Сделаем по-моему… Так на мой взгляд даже лучше…

Свечение в комнате стало полностью фиолетовым без голубого оттенка, потрёскивание сменилось монотонным гудением, усиленно загудел и конвертер – преобразователь. Операция продолжалась довольно долго. Конвертер – преобразователь теперь не требовал больше ничего и Катя вновь смотрела на Сашу, залитую ярким светом. Ждать оказалось тяжелее всего, и Катю уже стал бить нервный озноб, когда вдруг всё стихло. Катя непонимающе оглянулась на Василия:

– Что? Что-нибудь сломалось?

– Нет! – Василий потянулся и сказал: Я сейчас буду потихоньку её приводить в себя.

Он подошёл к кровати, стянул прибор и велел Кате отнести его к скутеру. Вернувшаяся Катя увидела, что Саша зашевелилась. Кожа век видневшегося глаза была теперь здорового розового цвета, но что-то было странным. Что Катя никак не могла понять. Саша подняла руку и застонала. Стон был тихий и боли в нём не чувствовалось. Лолита во все глаза смотрела, как раненая девочка пришла в себя, села в кровати, коснулась здоровой рукой глаза, затем другого, скрытого повязкой и сказала тихо:

– Я боюсь …

Катя тут же подскочила к подруге.

– Сашка! Я здесь, всё уже позади! Наш доктор сказал, что всё в порядке!

– Я боюсь … Принеси пожалуйста зеркало.

Катя побежала к висевшему на стене зеркалу и чуть не разбив его сняла со стены и поднесла к кровати.

– Поставь зеркало у меня в ногах. – попросила Саша.

Катя поставила зеркало, а Василий протянул со столика маникюрные ножницы.

– Позвольте я вам помогу. – сказал он.

– Ладно. – согласилась Саша. – Только у меня просьба.

– Какая? – спросила Катя.

– Я стесняюсь. Катя отвернись, пожалуйста.

Катя отвернулась и нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, некоторое время слышала только мурлыкание Василия и шелест бинтов, падающих на пол.

– Ах! Как это … Что же это … Как это может быть? – раздалось у Кати за спиной.

Лолита издала удивлённый возглас.

– Ну что? Мне ведь тоже интересно? Поворачиваться можно? – спросила Катя и повернулась, не дожидаясь ответа.

То, что она увидела, заставило её открыть рот и на несколько секунд потерять дар речи.

На кровати сидела незнакомая девочка, с большими миндалевидными глазами, разрез которых был несколько больше, чем у обычного человека. Скулы были высокие, носик маленький, но такой формы, которая бывает только у девочек из японских мультфильмов. Губы были пухленькие, а уши были лишены мочек и кверху были немного заострёнными.

Чёрные, как смоль волосы не могли закрыть своими пышными потоками торчащих кончиков ушей. Вообще, девочка имела явно кошачьи черты лица. Впечатление дополняли карие глаза, зрачки которых были похожи на вертикальные щёлочки.

– Круто… – только и смогла сказать Катя. Лолита, почему то посмотрела на Василия и сказала:

– Ты что человека от кошки отличить не можешь?!

Василий опешил:

– А по-моему то, что нужно …

– Да ты что не видишь, как она отличается от Кати?!

– Я в людях не разбираюсь!

– Оно и видно!

– Ах так! Я не позволю тебе так со мной разговаривать!

Началась драка. Разнять дерущихся, было практически невозможно. На шум, доносящийся из Сашиной комнаты, в дверь постучала её мама.

– Девочки! Катя! Ты слишком шумишь. Хирург сказал, что Саше нужен покой. У неё же всё болит.

Не дожидаясь ответа, мама открыла дверь.