Камилла Бриг. Как она была невинна в своем неведении. А голодный хищник пялился на жертву и не мог поверить, что она реальна. Контузию заглушили инстинкты. Сдерживая конвульсии, я глубоко натянул бейсболку, спрятал фосфоресцирующие глаза под козырьком и старался не дышать.

– Ли, ты сегодня не в меру любопытна, – обладательница воинственного телохранителя и гипнотического голоса приближаться не спешила. В ее действиях не было и намека на вторжение в наше социальное пространство. Она стояла в тени деревьев и ожидала приглашения.

Меня заклинило. Зверь щедро распадался в услугах некрофила. Перед глазами – все тот же эротический вампирский триллер. Я выругался вслух. Девчонка вздрогнула. А я боролся с кризом жажды. Ни обожание, ни здравый смысл не действовали на животное. Хищник почуял жертву и крался к ней. Но гнев оказался эффективнее любого депрессанта: «Держи дистанцию!».

– Добрый вечер! – Спасая положение, Камилла взяла инициативу в свои руки. – Насколько я понимаю, мы соседи. Но наблюдаем за вами с расстояния. – Перед глазами всплыли фрагменты сорвавшейся охоты, аутотренинг в загаженном сугробе и… Жажда стухла. Зверь удалился в карцер. А статуя буравила взрывоопасным взглядом тополиный ствол. Её слова доносились эхом. – Ли без ума от вашего малыша. Вы – добросовестный хозяин. Замечательный владелец. Ваш любимец являет собой откормленное, счастливое создание. Он такой энергичный и непосредственный… – склонилась над Жаком, но руки к нему не протянула. Мой подхалим обалдел, не зная, что предпочесть: спать со мной на одной подушке, слизывать с моих бутербродов красную икру, вешать слюнявые шнурки на деловой костюм или стать блохастым ковриком у ее порога?

«Предатель. Будешь диссидентом. Завтра же. У Барина».

Жак пропал за вуалью ее волос. Низложенный диктатор вызывающе шагнул из тени, и тут черноволосый Ангел поднял на меня глаза…

– Вы позволите с ним познакомиться?

В лунном свете радужки зрачков лучились жидким золотом и выглядели неестественно прозрачными. Мерцание пульсировало. Хищник перешел на ночное зрение, и передо мной уже разворачивалось рождение сверхновой.

«Так вот что скрывалось за темными очками?! Ох, смотри на меня, мой Ангел. Только на меня! – ошалело рассматривая в упор ее живое, близкое лицо, я наблюдал за внутренними преобразованиями и вдруг среди хаоса желаний осознал. – Да я отдам ей все!». Тремор заявлял о капитуляции, но антидотом послужила ненависть. Я разорвал зрительный контакт и цинично усмехнулся:

– Мы не нуждаемся ни в сомнительных экспертах, ни в дешевой компании. И не подходим к посторонним. Особенно, к навязчивым болельщицам.

Грациозно выпрямившись, девушка не замедлила с язвительным ответом:

– Отчего такая конспирация? Разве вы на карантине? Что у вас? Гельминты, паразиты или бешенство?

– Что? У меня?! – Я был похож на перекалившийся чайник со свистком – пар из ушей, из ноздрей, безумные глаза и все дерьмо наружу через клапан. Противная девчонка закусила губу и, сдерживая усмешку, взяла собаку на поводок:

– У вас, надеюсь, нет. Я имела в виду вашего щенка.

– Это моя территория. Здесь я – хозяин! – Потеряв ко мне интерес, Камилла уже разворачивалась, а я рычал, задетый ее невозмутимостью. – Пасись где угодно, но только попадись мне на глаза…

Она проигнорировала «пощечину» и, не удостоив взглядом психа, пошла по аллее. Я подбирал теннисные мячи с земли, ликуя в своем триумфе социопата.

Но выдержки не хватило у моей собаки. Я наклонился за последним мячом, а массивный тигровый боров рванул за ней, оттолкнулся от земли и с разбега припечатал хрупкую фигурку к тополиному стволу. Пес водрузил на ее светлый плащ грязные передние лапы и только успел лизнуть лицо, как мраморная сука уже зажала морду между передних лап и, избавившись от намордника, вгрызлась в холку нарушителя. Началась собачья потасовка.