Жизнь Гены изменилась и понеслась только с двадцати семи – двадцати восьми лет, когда он, будучи уже образованным человеком с дипломом, стал думать сам и создавать компании. Дни сменяли дни, конторки сменяли конторы. Фирмы тасовались в денежной колоде Гены и его помощников. Сначала он назначил себя директором, за что и получил свое прозвище, а потом понял, что нести ответственность за все – это не для него, и формально покинул пост. Сразу вывел себя из учредителей, залез было в совет директоров (через этот орган управления одно время можно было получать приличный доход, ничего не делая и не платя огромных налогов при выплате заработной платы), но потом решил и тут не светиться – покинул и совет. Но так как на работе появлялся регулярно – нужна была какая-то легенда для других конторских работников.
Зашел к кадровику Леночке, девочке двадцати лет:
– Сделай на меня договор по должности юриста.
Пока та делала трудовой договор, Гена изменил свое решение: юристов, если верить статистике, часто сажали в тюрьму вместе с их директорами, которых они консультировали. К вечеру устроился инженером технического отдела. Вот уж откуда не загремишь за решетку – какой спрос с инженера по канализационным стокам!
Чуть позже Гена-директор «на бумаге» совсем уволился и полностью отошел от дел. Лишь контролировал процессы.
Прошло некоторое время, Директору исполнилось тридцать лет. Несмотря на долгое отсутствие тренировок, он не потолстел, даже несколько высох и выглядел неплохо. Как Гена-директор попал в страну больших денег, знали лишь несколько человек. К чести Гены надо сказать, что никаких уголовных дел в отношении него не возбуждалось, и только в одном протоколе допроса опрошенный в качестве свидетеля бухгалтер 10-го разряда Николай Авдеев, помимо прочего, указал следующее: «…А это всё Генка! Директор у него кличка, инженер технического отдела, он там голова. А Александр Иванович – он руководитель только по документам, он ничего не решает и не решал…» Конечно, никто бы не стал всерьез воспринимать слова какого-то бухгалтера. К тому же что может значить инженер технического отдела, не принимающий никаких ответственных решений, контролируемый непосредственным начальником, заместителем директора и самим директором. Но следователь по особо важным экономическим делам, который вел дело, все-таки решил перепроверить слова бухгалтера, изловчился и не пожалел целого дня своего рабочего времени. Однако за время проведения следственных действий он так и не смог установить местонахождения Гены, а сроки расследования истекали, и продлевать их правовых оснований не было. Следователь подумал, подумал да и решил не акцентировать внимание на протоколе допроса бухгалтера.
Все материальные блага, которых Гена никогда не имел и о которых тайно мечтал с самого детства, у него появились: квартиры, загородный дом, автомобили, наличность. Но что удивительно, Гене не хотелось заходить на новый виток зарабатывания денег, переехать в центр или уехать за границу. Нет, он был доволен своим положением. Гена понимал, что жить ему осталось не так уж долго – годы летят, и если посвятить себя лишь одежде, машинам и квартирам, то грош цена ему как человеку. Умрешь, как в песне Владимира Высоцкого, «некрасиво так, зло» – и никто не вспомнит. Хотелось ему совершить что-то такое, выдающееся, подвиг. Чтобы когда-то где-то кто-то сказал: «Гена – наш человек. Задумал – осуществил, народу помог».
И пришла Гене замечательная мысль, которую чаще всего высказывают своим избирателям кандидаты в депутаты в канун выборов. Гена-директор решил изменить свой регион абсолютно, вернуть власть народу, возродить к нему уважение. Отличие же Гены от кандидата в депутаты заключалось в том, что он никуда не баллотировался, а намеревался делать добро от души, с желанием. Но как это сделать, если идеологии и принципов у граждан не осталось? Хотя нет, идеология была – это деньги. Сознание масс меняется десятилетиями, но десятилетий в запасе у Гены не было. Он привык делать всё быстро, по старинке: «Понял, сделаю, представлю!»