Сам по себе стиль повседневной жизни великогерцогской семьи, забота друг о друге, ожидание отца семейства после официальных поездок, совместное чтение и музицирование, волнующие запахи весенней земли, переживаемые вместе, встречи за большим обеденным столом, доброта и уют в быту, – все это благотворно действовало на детей.
Но если сравнивать место отца и матери в образовании и просвещении семьи, то справедливо отметить значительно более активное, систематизированное педагогическое влияние Алисы на детей. Она попросила своего друга доктора Хинцпетера написать меморандум об обязанностях гувернанток ее дочерей, исходя из некоторых ее собственных идей по этому вопросу.
«Идеально, – говорилось в меморандуме, – чтобы мать имела твердые, ясные представления о том, какими она хочет видеть своих дочерей, и смогла бы найти гувернантку, чьи педагогические дарования и практический опыт были бы достаточны, чтобы применить те средства и методы, с помощью которых могут быть реализованы идеи матери…»[63].
Элла. Фотография.1876 г.
Мы отмечаем принципиальную важность констатации этого факта, поскольку забота о духовном, нравственном, интеллектуальном, эстетическом здоровье детей требует от матери своевременного и системного планирования каждого серьезного шага в мире, полном соблазнов, способных увести на тропинки, с которых не вернуться назад. В этой сосредоточенной серьезности отношения принцессы Алисы к своему материнскому долгу кроется один из основных источников будущего духовного процветания ее детей. Началом всех начал в системе воспитания Великой герцогини было систематическое формирование особого отношения детей к больному человеку.
«Каждое утро по субботам, – вспоминал Эрнст Людвиг, – мы должны были относить букеты цветов в ее (Алисы. – И.К.) госпиталь на Мауэрштрассе и, поставив цветы в вазы, дарить их разным пациентам. Таким образом мы преодолевали робость, часто свойственную детям, когда встречающиеся больные люди и мы становились друзьями со многими пациентами и безусловно обучались иметь симпатию к другим. Здесь не было возрастных ограничений; даже самые юные среди нас должны были идти в больницу»[64].
В этих воспоминаниях Эрнста Людвига кроется важный источник дополнительных сведений о доминирующем ритмическом мотиве в системе воспитания детей великогерцогской семьи. Каждый ребенок в пору пробуждения духовных и творческих сил обучался угадывать болевые точки городской жизни.
Отечественные и зарубежные авторы неоднократно обращали внимание на факт воспитания милосердия в детях принцессы Алисы во время постоянного посещения больных. Но от внимания исследователей ускользнул ряд моментов, о которых пишет Эрнст Людвиг. Он справедливо отмечал, что регулярные посещения детьми больницы учили их не только милосердию, но и культуре общения с людьми разных социальных слоев.
Наверное, невозможно и некорректно судить о всей совокупности мотивов этих посещений. Но важно подчеркнуть слова Эрнста Людвига о качественном изменении отношений с пациентами больницы – «мы становились друзьями», – что говорит о сознательном стремлении матери преодолеть формализм в общении детей с людьми.
Следует отметить еще один принципиальный момент в воспитательной практике Алисы. В письме к матери она отмечала, что детям не пристало кичиться своим положением, что надо ценить человека лишь по его личным достоинствам. «Важно, чтобы принцы и принцессы знали, что они ничуть не лучше и не выше остальных и что своей добротой и скромностью им следует всем подавать пример. Надеюсь, что именно такими вырастут мои дети»