Окончив школу в Сент-Джордже, Гортенс перебралась в Солт-Лейк-Сити, поселилась там у старшей сестры Зеллы и поступила в Университет Бригама Янга. Но у нее не было чувства обретенного пути – «просто шагала на месте»[20]. В 21 год, в декабре 1912-го, Гортенс влюбилась во Флойда Эдварда Мэнджиза и решила: вот оно то, что она искала. Ее избранник продавал автомобили в Лос-Анджелесе. Парень на год старше Гортенс – белокурые, уже начавшие редеть волосы, голубоглазый, но самое главное: он жил не в Юте. В сочельник пара обвенчалась в мормонском храме Сент-Джорджа, и местная газета отметила, что невеста – «известная у нас юная дама, чьи многочисленные друзья желают ей счастья»[21]. Месяц спустя миссис Гортенс Мэнджиз покинула дом, где прошло ее детство, и переехала в Лос-Анджелес.

Информация о дальнейших событиях скудна, но мы знаем, что в какой-то момент брак с Флойдом начал распадаться. В 1915 году 24-летняя Гортенс вновь стала незамужней женщиной с недосданными экзаменами в университете и неясной дальнейшей жизненной траекторией. И так сложилось, что однажды в гостях, куда пригласили их с Зеллой, она познакомилась с молодым юристом Флойдом Одламом. Он был полной противоположностью первому Флойду – Мэнджизу: – видный красавец, подтянутый, атлетически сложенный, рыжеволосый и при этом амбициозен и умен. Он родился в Юнион-Сити, Мичиган, и был младшим из пяти детей проповедника-методиста. До поступления в Университет Колорадо он чем только не занимался – от пакетирования древесины на лесозаготовке по десять часов в день до состязаний по бегу на полмили со страусом по имени Том в парке аттракционов города Гранд-Рапидс. Во время учебы он все три года подрабатывал – официантом в кафе и подручным в университетской библиотеке. Затем поступил в юридическую школу, где на квалификационных экзаменах получил высший в тот год балл. После этого Флойд занял небольшую должность в одном из коммунальных предприятий Юты.

Флойд относился к своей работе по-ковбойски: он редко открывал рот, но в каждой его краткой фразе присутствовал элегантный юмор. Гортенс была им очарована. Она нашла в нем родственную душу – неутомимого борца-одиночку, который – подобно ей самой – стремился обрести большее, чем мог предложить ему мир, где он родился. Их объединяло не только желание расти над собой, но и готовность приложить все силы к достижению цели, и именно это свяжет их на долгие годы – когда они позднее переберутся на Восточное побережье и станут семьей. При месячной зарплате в 50 долларов (около 1400 в сегодняшних ценах) Флойда волновало, сможет ли он обеспечить нормальную жизнь для Гортенс. Но ей самой было на это наплевать, она пребывала в полной уверенности, что Флойд создан для успеха и что его доход не сегодня завтра вырастет. «Я ни в коем случае не желала отвергать или отдалять перспективу той жизни, о которой столь страстно мечтала»[22], – писала Гортенс. В общем, 1 апреля 1915 года, в День дурака, она вышла замуж во второй раз.

Новобрачные переехали в двухкомнатную квартиру неподалеку от дома Зеллы. Гортенс забеременела едва не сразу. Стенли родился через десять месяцев после венчания. А еще три месяца спустя Флойд однажды вечером прибежал домой возбужденный, чуть не в истерике, размахивая бумагой в руке. «Тенни!» (так Гортенс называли близкие). «Тенни, мы уезжаем! Мы едем в Нью-Йорк!»[23] Предложенная Флойду должность тоже была не из крупных, но зато – знаменитая юридическая фирма на Манхэттене. До Нью-Йорка – две тысячи с лишним миль, а Гортенс – с младенцем на руках, да и в такой дали от дома ей отродясь бывать не приходилось. Но, невзирая на все тревоги, в душе она ощущала радостный подъем. Через пару недель Гортенс уже сидела – прижав к груди Стенли – в битком набитом, пропахшем по́том вагоне поезда, что нес ее к Гранд-Сентрал, центральному вокзалу Нью-Йорка.