Капитан поклонился.

– Теперь можете идти, – потирая руки, разрешил герцог. – Мне не терпится наведаться в оружейную мастерскую, чтобы лично убедиться в том, что подготовка к смотру идет надлежащим образом.

На том и разошлись. Аллен и Осни отправились в свои квартиры, где оба заснули глубоким сном, едва коснувшись головой подушки.

Я сразу догадался, что на уме у дэды, как только хромая девушка, державшая мальчика за руку, показалась из-за деревьев на лесной дороге, по которой мы неспешно ехали, направляясь в следующую деревню.

Смерть малыша Апле не только принесла большое горе в нашу общину, но и лишила дэду доходов от попрошайничества. Ему требовался новый ребенок с большими жалостливыми глазами и ангельским личиком, который мог бы выпрашивать подаяние, пока циркачи выступают с трюками. Дэда никого не посвящал в свои планы, но они и так были понятны по задумчивости, окутавшей его жесткое суровое лицо.

Нзари сильно переживала из-за потери малыша Апле. Он был самым маленьким из всех, кого в общине было принято считать ее детьми. Я подсмотрел однажды, как матушка, разгоряченная от готовки и жаркой летней погоды, слегка размотала шарф, обычно плотно повязанный на ее голове и прикрывавший от ненужных взглядов пышную грудь. На смуглой коже отчетливо белело множество шрамов, как будто от неглубоких порезов. Их было больше десятка, но точное количество я не сумел сосчитать, потому что застыл, пораженный увиденным. Нзари, перехватив мой изумленный взгляд, печально покачала головой и, неспешно поправив шарф, тихо пояснила:

– Эти следы оставляет смерть после того, как забирает моих детей.

– Сколько же их было, матушка? – не утаив ужаса в голосе, спросил я.

Вместо ответа Нзари затянула грустную песню на незнакомом языке, а из ее глаз полились слезы. Вслед за ней заплакал и я. Мы сидели обнявшись, пока не закончилась песня. Я не сомневался, что после ухода малыша Апле на груди Нзари появится еще один шрам, но об этом никто не узнает. Матушка лишь понадежнее закрепит шарф и будет отводить покрасневшие глаза от прямых взглядов.

Поэтому, когда я увидел девушку, а точнее – робко прижавшегося к ней маленького мальчика с буйными рыжими волосами и пронзительными зелеными глазами, в моей душе возникло дурное предчувствие.

Дэда велел каравану остановиться, спрыгнул с облучка своей кибитки и подошел к девушке. Его походка напомнила мне пружинистую поступь тигра, которого мы как-то мельком видели на горной тропе далеко на востоке. Он любезно поприветствовал незнакомку и спросил, что привело ее на глухую лесную дорогу вдали от деревни. Та настороженно ответила, что ищет младшего брата, который убежал от нее, и спросила, не видел ли он мальчишку. Сердце мое сжалось в тоске; мне казалось, что я уже видел победный блеск в глазах дэды, когда он ответил, что да, видел и с удовольствием покажет, куда устремился беглец.

О, если бы мне тогда достало сил и смелости воспрепятствовать коварному плану дэды, я предотвратил бы многие лишения и горести Маргарет и маленького Кая. Но, увы, я был всего лишь щуплым пятнадцатилетним подростком, до дрожи в ногах боявшимся дэду, и мне оставалось только наблюдать за происходящим, притаившись на крыше моей кибитки. Впрочем, кое на что мне все же хватило решимости, и Маргарет навсегда осталась за это благодарна.

Дэда указал девушке направление и предложил немного проводить. Но стоило Маргарет согласиться и опрометчиво повернуться к нему спиной, как тот сильно ударил ее тяжелым кнутовищем по затылку, и несчастная упала без памяти. Тут же по сигналу