– Папа! – услышал он ее радостный голос и, отогнав Гектора, распростер объятия. Дочка нырнула в них и запричитала: – Мы так за тебя беспокоились, сутки на связь не выходил, лодку твою никто не видел, а тут еще гроза… – Она подняла свою мордашку, чтобы заглянуть Марку в глаза. – Что с тобой случилось, папочка? Только не ври мне, я тебя мигом раскушу!

Наивная дочурка считала, что умеет читать по лицу родителя. Марк ее не разубеждал в этом.

– Мотор сломался, пришлось на веслах до ближайшего поселка грести. Там лодку оставил, вот ее никто и не видел. – Ясно, что дочь и жена обзвонили всех знакомых рыбаков. – А гроза меня миновала, но под ливень я попал и телефон намочил. Поэтому не смог позвонить.

– Это тебя не оправдывает. – Соня стукнула его легонько кулаком в плечо. – С чужого бы позвонил. Или у всех на реке телефоны вымокли?

– Дочь, я ничьих номеров не помню. Ты же знаешь, что у меня с цифрами беда.

Соня продолжала хмуриться.

– Ты такая хорошенькая, когда сердишься, – умилился он и чмокнул ее в нос.

Дочь тут же заулыбалась и стала еще симпатичнее.

Марк слышал от многих родителей слова о том, что их чадо самое лучшее. И не спорил с ними. Пусть тешут себя иллюзиями, а он знает точно: лучше его Сонечки нет. Есть дети умные, есть талантливые, есть добрые, есть красивые, а в его дочке все эти качества сочетаются. Ангел, а не девочка. И учится на отлично, и поет как соловушка, и помогает всем бескорыстно. «Не перехвали!» – постоянно одергивала его жена. Но Марк только отмахивался. Нет у его дочки изъянов, и точка.

– Пап, у меня ноги толстые, – хныкала та.

– Что ты выдумываешь? – возмущался он. – Ты вся ладненькая, стройненькая.

– Не вся, – не сдавалась Соня. – У меня ляжки как у бройлерной курицы.

– Аппетитные?

– Жирные.

– А ты спички хочешь? Как у подружки Маняши? – Та школу моделей окончила, ходила по кастингам и постоянно сидела на диетах, чтобы не растолстеть до размера S. По ее мнению, сразу после него начиналось ожирение.

– Мне о таких ногах, как у нее, только мечтать. У Маняши они от ушей…

– Поэтому она и хочет моделью стать. – Свою дочь он точно не пустил бы в мир гламура. – А ты все еще ветеринаром?

Дочка отвечала утвердительно, чем огорчала Марка. Ему хотелось, чтобы его девочка получила «чистенькую» профессию. Финансиста, например. Или психолога. Но Соня с детства мечтала помогать животным и уже в этом году собиралась поступить в колледж Астраханского государственного университета.

– Мама дома? – спросил Марк у дочери.

– В школе.

– А ты почему уроки прогуливаешь?

– Пап, сегодня воскресенье. – Соня отобрала у него упаковку с сосисками, выложила их на тарелку и сунула ее в микроволновку. – А мама не на занятиях, а в дамском клубе – она организовала его, чтобы дать возможность родительницам учеников собираться за чаем для обсуждения книг, фильмов, передач.

– Ты скажи ей, что я только к ужину дома буду.

– За лодкой поедешь?

– Нет, другие дела у меня. – Марк погладил Гектора, почесал его за вислым ухом, чтобы тот не чувствовал себя обделенным лаской. – И этого обормота с собой забери, мне сейчас не до него.

Пес, будто поняв человеческую речь, заскулил.

– Он тоже за тебя беспокоился, выл всю ночь, – сообщила доча. Сосиски разогрелись, и она достала их из микроволновки, намазала горчицей и кетчупом, как любил Марк, протянула ему вилку: – Поешь нормально. А потом побрейся: выглядишь как леший.

– Дома, вечером.

– Что приготовить на ужин? – Соня уродилась отличной кулинаркой и часто брала на себя обязанности домашнего повара.

– Свое фирменное жаркое. И остуди для меня настойку, приму пару стопок для аппетита.